Особенно,... 
66 
Когда наши лица встретились, он сказал:
— Вот, что я должен был сделать там. Вот, что я тысячу раз хотел сделать.
Он набросился на мой рот еще в одном поцелуе.
Я сразу же открылась ему, его язык сплелся с моим. На вкус он был как летние дни и ураганы, как все, что я хотела, и все, в чем я нуждалась, но не знала. Он поймал мою нижнюю губу своими, пососал и куснул, и я вспомнила тот первый раз, когда увидела его. Этот ужасный поцелуй в разрушенном баре принес Ханта в мою жизнь. Никогда не думала, что буду благодарна самому худшему поцелую в моей жизни, особенно пока не насладилась самым лучшим.
Он продолжал обнимать меня одной рукой за ребра, чтобы поддерживать меня, а другой провел по моей спине к ягодицам. Он обхватил их, прижал меня к своим бедрам, и я обхватила его ногами за талию для лучшего трения. Но затем я пожалела об этом, потому что мои ноги встретились с его влажными джинсами, которые я хотела снять. Минут уже десять назад.
Мои пальцы отыскали пояс его джинсов. Я была очень сильно прижата к нему, чтобы расстегнуть пуговицы, и прохныкала сквозь поцелуй.
Я дернула его джинсы и почувствовала, как он двинулся к кровати.
Он бросил меня на спину без предупреждения, и я подпрыгнула на матрасе.
Я шокировано вскрикнула:
— Ты...
Я проглотила то оскорбление, которое хотело вырваться, когда он расстегнул пуговицу на своих джинсах и спустил их по своим обнаженным бедрам.
Когда я сподобилась поднять свою челюсть, то последовала его примеру, снимая свое нижнее белье. Я откинула трусики, и мы остались обнаженными. Мы собирались намочить простыни, но кому какая разница? Несколько долгих секунд мы оба смотрели друг на друга, впитывая зрелище, которое так долго сами отрицали.
Хант загадочно улыбнулся и сказал:
— Мое воображение не оценило тебя должным образом.
— Много представлял нас обнаженными, не так ли?
— Только каждую вторую секунду.
Я улыбнулась, и остатки моего разочарования сменились ожиданием.
Я села так, чтобы мое лицо оказалось на уровне с его животом.
Он ласково провел рукой по моим волосам. Я повернула голову и поцеловала его в запястье. Затем склонилась вперед и слизала каплю воды с его обнаженного бедра.
Его рука в моих волосах напряглась, и он резко выдохнул.
Я обхватила его рукой, и он простонал. Он оставался неподвижным в течение нескольких секунд, его глаза были устремлены в потолок.
— Почему ты ничего не делал? — спросила я. — Если ты так много обо мне думал, если хотел меня... почему отталкивал?
Он убрал мою руку от своего тела и поцеловал мои пальцы.
— Я не мог заняться этим так быстро. Не с тобой. Мне нужно было, чтобы это значило для тебя многое, как это значит для меня.
Он наклонился и ласково поцеловал меня в губы. Так ласково, что они запылали как сахар на ободке коктейля Молотов.
Схватив меня за бедра, он продвинул меня дальше по кровати, пока мои ноги не начали свисать с края. Я приподнялась на локтях и наблюдала, как он осматривал меня с головы до кончиков пальцев.
Он приподнял мою правую ногу и прижался нежным поцелуем к моей лодыжке. Этот поцелуй разжег огонь в моих костях, который заструился по моему телу как зажжённый фитиль. Когда он поцеловал меня в голень и внутреннюю часть колена, мои кости превратились в жидкость. Его руки начали свое путешествие с моих стоп и прошлись по задней части моих ног, легко касаясь чувствительной кожи. Я изогнулась и свела свои колени вместе, но он положил свою руку на мой живот, успокаивая меня.
— Терпение, принцесса.
У меня не осталось терпения. Особенно не в том случае, если он собирался сделать то же самое, что делал в предыдущие разы, а затем отступал, когда приходил в себя.
— Ты же не передумаешь, Джексон? Потому что я не могу продолжать это делать, — сказала я.
— Надеюсь, ты можешь продолжить это делать. Потому что я не планирую отпускать тебя из этой комнаты, пока не закончатся мои семь дней, — ответил он.
Глава 22
Его рот проложил тропинку по внутренней части моего бедра, и я дышала так тяжело, что была на грани гипервентиляции легких. Одна из его рук все еще прижималась к моему животу, а другая развела мои колени. Его зубы покусывали мою кожу, и я выгнулась.
Он собирался убить меня.
Вообще-то я хотела бы умереть так.
66 
