77 
После того памятного дня Кристиан испытывал страх перед оружием. Он не мог его видеть и тем более не желал брать в руки. Куда подевался тот револьвер, он не знал, и в их доме много лет не было оружия. Но когда началась война, оно появилось снова. Шанталь ничего не говорила об этом, Кристиан обнаружил револьвер случайно, когда однажды искал запасные ключи от квартиры. Тогда он испуганно захлопнул шкатулку.
Но сейчас молодой человек без колебаний вынул оружие и опустил его в карман. Он вышел за дверь.
Раскрытая тетрадь с одной-единственной надписью на чистом листе так и осталась лежать на столе.
Кристиан задавал себе вопрос, не путает, не смешивает ли он то, что происходит на самом деле, с сожалениями о том, что ушло в небытие, с несбывшимися мечтами? И твердо отвечал: «Нет».
На рассвете он был у ворот тюрьмы, и ему повезло: среди надзирателей оказался тот, с которым молодой человек общался в последний раз, и он узнал Кристиана.
— Это вы, сударь? Что так рано? Что-то забыли?
— Я снова по поручению месье Роншара. Надеюсь, в последний раз. Нужно еще раз встретиться кое с кем из заключенных.
Надзиратель нахмурился:
— Придется выписать пропуск.
Кристиан вынул из кармана бумажку.
— Старый при мне. Как и записка месье Роншара.
— А начальник, месье Субие, еще не приехал. Ну да ладно. Возможно, этого будет достаточно. Давайте ваши бумаги и подождите здесь.
Он вернулся через несколько минут и кивнул:
— Идите за мной.
Кристиан вступил в царство железа и камня, сырости и сумрака, человеческих страстей и законов, непонятных тем, кто находился по другую сторону этих стен.
— Скажите, — спросил он, — в последние дни расстреливали заключенных?
— Вы имеете в виду коммунаров? А как же! Две или три партии. Теперь их немного осталось.
Кристиан содрогнулся.
— Кто вам нужен? — спросил надзиратель.
— Девушка, с которой я беседовал в прошлый раз.
Надзиратель покачал головой:
— Не помню. Если вы знаете, как ее зовут, то позовите, — сказал он, впуская Кристиана в смежное с камерой помещение.
Молодой человек остановился возле решетки. Горло сдавило, было трудно дышать. Казалось, каждую секунду рука судьбы сдирает с его сердца новый кровавый лоскут.
Он нерешительно позвал:
— Мари!
— Есть здесь женщина по имени Мари? — громко крикнул надзиратель.
К решетке приблизились две узницы: одна — неохотно, другая — с глумливой готовностью.
— Не меня ли ищешь, красавчик? — сказала последняя. — Я тоже Мари!
— Не эти? — спросил надзиратель.
Кристиан покачал головой и отвернулся. Мари не было, она умерла. Он опоздал.
— Мари! — в отчаянии закричал он, а потом обреченно умолк.
Ничего не будет — ни продолжения жизни, ни любви, ни света. Завтра на него наденут тот самый фрак и опустят в могилу. Судьба есть судьба. Все эти призрачные годы были секундой перед вечностью. Теперь он не позволит себе промахнуться. В тот раз он стрелялся из-за лживой продажной девки Полин, а сейчас потерял свою Мари.
Он сделал шаг, потом другой. И вдруг услышал тихие слова:
— Я здесь, Кристиан.
Откуда она его зовет? Быть может… оттуда? Из того мрачного, за гранью жизни мира, куда он ее невольно отправил из-за своей душевной слепоты?
Он резко повернулся и увидел бледное лицо и горящие глаза. Кристиан бросился вперед, схватил Мари за руку и сжал так, что захрустели суставы.
— Мари!
— Кристиан…
Он в волнении повернулся к надзирателю:
— Мне нужна эта девушка!
Он произнес это так, как сказал бы: «Я выбираю жизнь».
— Хорошо, поговорите в комнате для свиданий.
Мари подошла к решетчатой двери, и надзиратель вывел ее наружу. Кристиан снова взял девушку за руку, и рука Мари вмиг налилась теплом, стала легкой и нежной.
Они вошли в комнату и остались одни. Он без колебаний обнял ее. Потом Мари отстранилась и посмотрела ему в лицо. Она выглядела очень счастливой и странно смущенной.
— Я рада, что ты пришел. Рада, что еще раз увидела тебя и что ты наконец меня увидел. Знаешь, когда ты вдруг появился и позвал меня, я словно вернулась с того света!
— Мари! Моя Мари! Мы уйдем отсюда вместе.
— Каким образом?
— Пока не знаю.
Тогда Мари сказала:
— Уходи один. Возвращайся обратно.
— Нет. Лучше умереть вместе с тобой, чем жить без тебя.
77 
