36 
Марина
Три дня. Ровно столько времени я дала себе. Так называемый испытательный срок. Понемногу, я начала выходить из дома. Сначала на несколько минут, а потом все дольше и дольше, но готова в любой момент убежать обратно, чтобы только не навредить людям. А потом я осмелилась сходить в магазин. И везде меня окружали запахи. Тысячи. Миллионы запахов. Я даже научилась различать эмоции окружающих по запаху, исходящему от них. Слаще всего был страх. Он завлекал, манил… и будил мою волчицу. В такие моменты она недовольно рычала и пыталась взять верх, чтобы выйти поохотиться. С трудом, но мне удавалось ее удержать. Но все равно я понимала, что в скором времени мне придется накормить волчицу, чтобы только не бросаться на людей.
А еще были звуки. Множество оглушающих и раздражающих звуков. Все двадцать четыре часа в сутки где-то что-то стучало, скрипело, свистело, грохотало, звенело… На ночь приходилось затыкать уши ватой только чтобы спокойно уснуть. Днем же, надевала наушники плеера, тем самим отгораживаясь от остальных звуков.
Все чаще я стала замечать, что люди начали меня сторониться. Если раньше я могла спокойно побеседовать с бабушками у подъезда, то теперь старушки замолкали при моем приближении и плевались в след. Почти так же было и с остальными взрослыми. С той лишь разницей, что они, молча, но настороженно провожали меня взглядом. А с детьми так вообще была катастрофа. Если я поблизости или зайду на детскую площадку, все начинают коллективно реветь и кричать. С родными я общалась только по телефону, не рискуя их навестить. Отговаривалась тем, что заболела, подцепила грипп, а маме бактерии не нужны, ведь она беременна.
Сегодня же с утра я проснулась с решительным намерением пойти в университет. Вчерашние испытание, когда я прогуливалась улицами города в самый разгар дня, прошло успешно. Желание покусать кого-нибудь присутствовало, но не настолько сильное, чтобы я действительно напала, не сумев сдержаться.
Позавтракав и собрав нужные вещи, я отправилась в университет пешком. Думаю, мне еще опасно оставаться с людьми в тесноте маленькой маршрутки. Возле университета уже гудели, как пчелы, десятки студентов. Меня захлестнуло волной разнообразных запахов, от которых я закашлялась, а на глаза навернулись слезы. Духи, сигаретный дым, запах пота, нестираных носков и многое-многое…
″Мамочка моя родная, и как же оборотни терпят такое амбре?″ — мысленно спросила, вспомнив Рика и Ко в клубе.
— Привет, — поприветствовала, приблизившись к друзьям, которые, как и всегда, стояли у входа. В меня тут же впились четыре пары глаз.
— Итак, картина маслом. Возвращение блудной дочери в лоно семьи, — ехидно улыбаясь, произнесла Лена.
Волчице подобная интонация подруги не понравилась, но я шикнула на нее, затолкав подальше. Несмотря на нахмуренный и немного растерянный вид друзей, от них не исходила враждебность. И обида тоже.
— Что-то вроде того, — ответила с улыбкой.
— Решила, что учеба важнее каких-то там мужиков? — с издевкой в голосе, поинтересовался Игорь. От него я учуяла странный запах. Почему странный? Да потому что он не должен ревновать. Не меня.
— Ну, мужчины никуда не денутся, а вот о будущем стоит задуматься, — послала парню недовольный взгляд.
— Кончилась любовь, завяли помидоры? — насмешливо изогнул бровь Макс и тут же получил удар локтем в бок от Маши.
— Можно и так сказать, — улыбнулась в ответ, а волчица внутри тоскливо взвыла при воспоминании о Рике. Он так и не пришел, а ведь мы ждали…
— Ладно, блудная дочь, — усмехнулась Лена, — пойдем грызть гранит науки. Скоро звонок.
Все шло нормально. Ни преподаватели, ни студенты не вызывали во мне раздражения. Правда, уже до конца первой пары у меня пропал нюх, а уши болели от шума. Но все это стоило того, чтобы снова увидеть друзей. Я по ним очень соскучилась.
Настроение было отличным, пока выходя из аудитории после третьей пары, я не столкнулась в дверях с парнем. Меня внимательно осмотрели с ног до головы, дольше положенного задержавшись в области груди. Потом парень вдохнул воздух, принюхиваясь.
Оборотень.
— Привет, девочка, — оскалился парень и снова смерил меня взглядом, но теперь — похотливым. — Не желаешь развлечься?
— Пошел с дороги, щенок! — вложив в голос всю свою ярость, приказала я.
Парень отпрянул от меня как ужаленный. Вжал голову в плечи и низко зарычал. Тихо, чтобы его не услышали другие. Я ответила так же, приподняв верхнюю губу и оскалившись.
36 
