16 
Она услышала звук удара, как ей показалось, довольно близкого и где-то сзади башни — не там, куда она целилась, и у нее возникло впечатление, что рядом с алмазным пузырем что-то появилось. Она перевела выключатель, чтобы автомеханический мозг пушки сам нашел цель, и повернула голову.
Те штуки, что двигались к башне по наружной поверхности орбитали, напоминали металлические разновидности человеческой грудной клетки с черепом, они бежали и прыгали на шести многосуставных ногах. Странным образом, когда она смотрела на них, у нее возникало впечатление, будто они испытывают на себе эквивалент силы притяжения, направленный не в сторону поверхности, по которой бегут, а в противоположную. Она еще не успела дотянуться до пульта управления ручным оружием, когда одно из этих существ бросилось на пузырь, разбило его и приземлилось бы прямо на ее колени, если бы не обволакивавшая ее бронеодежда блистера. Воздух с хлопком вырвался из алмазного пузыря белым облачком, которое исчезло практически мгновенно, а существо с лицом-черепом — теперь она видела, что это машина — уткнуло морду в ее лицо и, несмотря на отсутствие атмосферы и каких-либо видимых речевых средств, отчетливо произнесло:
— Тренаж закончился!
Она вздохнула, откинулась к спинке, перенесясь куда-то совсем в другое место, а разбитый блистер, искалеченная плазменная пушка и сама обреченная орбиталь рассеялись, как туман.
— Это было неприятно, огорчительно и не имело никакой практической пользы, — строго сказала Йайм Нсокий руководителю тренажа. — Это был тренаж-наказание, услада мазохиста. Я не видела в этом никакого смысла.
— И это при том, что мы смоделировали практически крайний вариант, — весело сказал руководитель тренажа. — Полномасштабное неожиданное нападение цивилизации равных технических возможностей без намерения уничтожить орбиталь. — Хвел Кострайл был пожилой с виду, темнокожий господин с длинными светлыми волосами и обнаженной грудью. Он говорил с нею в ее квартире посредством настенного экрана; впечатление создавалось такое, будто он находится где-то в море на судне, потому что его непосредственное место нахождения — кресло с бархатной обивкой, какие-то перила — чуть-чуть покачивалось, а за ним были видны бескрайние водные просторы. Экран был двухмерный — она сама такой выбрала; Йайм Нсокий не любила вещи, которые были слишком похожи на то, чем в действительности не являлись. — Но все же довольно поучительно. Разве нет?
— Нет, — сказала она. — Я не вижу никакой поучительности в том, что ты становишься объектом сокрушительной атаки и, таким образом, в течение нескольких минут оказываешься в абсолютно проигрышном положении.
— На настоящих войнах случаются вещи и похуже, Йайм, — с улыбкой сказал ей Кострайл. — Более быстрое и полное уничтожение.
— Я думаю, моделирование такой атаки было бы еще менее поучительным, ну разве что научило бы необходимости избегать подобных начальных условий, — сказала она. — И могу добавить, я не понимаю пользу от того, что поставлена в ситуацию, в которой имею невральное кружево, тогда как у меня никогда такового не было и намерений когда-либо им обзавестись у меня нет.
Кострайл кивнул.
— Это была пропаганда. Невральные кружева полезны, когда попадаешь в такого рода экстремальные обстоятельства.
— Пока они тоже не выходят из строя, а вместе с ними, вероятно, и лицо, которому они были внедрены.
Он пожал плечами.
— К тому времени, как можно догадаться, игра уже так или иначе заканчивается.
Йайм покачала головой.
— Я вполне могу представить себе и что-нибудь противоположное.
— Как бы то ни было, но кружева легко позволяют человеку восстанавливаться, — резонно возразил он.
— Я сделала этот выбор, вовсе не собираясь умирать, — холодно проинформировала его Йайм.
— Ну хорошо, — Кострайл вздохнул, потом взял стакан с лонг-дринком у кого-то невидимого, поднял его, обращаясь к ней. — Ну, до следующей встречи? Обещаю придумать что-нибудь более полезное.
— До встречи, — согласилась она. — Длинная скамейка — залог успеха. — Но экран уже погас. Она, тем не менее, сказала: «Выключить экран», приказывая относительно слабоумному домашнему компьютеру пресекать все попытки связаться с нею. Йайм совершенно спокойно относилась к продвинутым системам умных домов, просто она не хотела попадать от них в зависимость. Она с радостью была готова признать, что чувствует известное удовлетворение от того, что ее интеллект на некоторую величину превосходит таковой самой развитой личности, обитающей как по соседству, так и в ее персональном жизненном пространстве. Этим могли похвастаться далеко не многие жители Культуры.
16 
