Особенно,... 
183 
Она подняла гелевый костюм. Он оказался тяжелее, чем она предполагала. Разглядывая его, она увидела что-то похожее на множество тончайших слоев, границы которых слегка светились. Какие-то части костюма казались немного плотнее, другие имели туманисто-матовые поверхности. Благодаря этому костюм выглядел более надежным, чем ей показалось поначалу, но незначительно.
— Я думаю, что продемонстрирую свою безнадежную наивность, если спрошу, нет ли этому альтернативы.
— Вы этим демонстрируете более чем безнадежную неспособность принять реалии окружающего мира, — сказала аватара. — Если он вам кажется тонковатым, не беспокойтесь. Есть еще и армированная верхняя часть, которая надевается на него. Я подготовлю и ее. — Она кивнула в сторону окончательно сформировавшейся ванной. — А теперь сделайте ваши дела, как умная биологическая девочка. Не тяните.
Она устремила взгляд на Демейзена, но он уже смотрел на экран. Она поднялась с кресла и направилась в ванную.
— А вы? — спросила она из ванной. — Вы в своем человеческом воплощении писаете и какаете?
— Нет, — отозвалась аватара. — Не в биологическом смысле. Но отправления осуществляю, если ем и пью на так называемых вечеринках. Оно из меня выходит в том же виде, что и входит. Но, конечно, пережеванное, если речь идет о твердой пище. Все это остается съедобным и пригодным для питья. Если только я не держу это в себе достаточно долго и микроорганизмы в воздухе или в самой еде не начинают ее разрушать. Так что я могу довольно убедительно рыгать и испускать ветры. Есть люди, которые любят есть то, что выходит из аватары. Очень странно. Но люди есть люди.
— Не нужно было мне спрашивать, — пробормотала себе под нос Ледедже, начиная раздеваться.
— Ха! Я так и подумал, что вам не понравится, — весело отозвалась аватара. Ледедже подчас забывала, какой острый слух у Демейзена.
Она символически пописала, потом разложила гелевый костюм на полу. Туманисто-матовые части располагались преимущественно на спине. Или спереди — определить было невозможно. Эти части имели ровную конусную форму, напоминая удлиненные полупрозрачные мышцы.
Она посмотрела на себя в реверсер. Татуировки представляли собой вихрь черных линий, бушевавший на всем ее теле. Она, после того как покинула ВСК, много времени провела, обучаясь пользоваться управлением татуировки, изменять ее конфигурацию. Она могла утончать и утолщать линии, изменять их число, цвета и светоотражающую способность, выпрямлять, искривлять, изгибать или вытягивать в спирали, закольцовывать их, превращать в прямоугольники или в любые другие простые геометрические формы, или выбирать один из тысяч изменяемых рисунков.
Она нахмурилась, посмотрев на серебристое колечко на левой руке.
— А что делать с кольцом-терминалом? — спросила она.
— Не волнуйтесь, костюм его учтет.
Она пожала плечами, подумала: «Ну и ладно». Она вступила в ножную часть костюма. Никаких полостей под ее ноги там, казалось, не было.
Она уже решила, что ничего не произойдет и ей, возможно, придется согнуться и посмотреть, как натянуть на себя эту штуку, но тут эта самая штука неожиданно зашевелилась и поднялась, обхватив ее ступни, потом потекла наверх, обволакивая голени, колени, бедра, потом туловище, обтекла ее руки, собралась чем-то вроде воротника вокруг шеи. Костюм двигался по ее телу быстрее, чем в свое время татуировка, выполняя по существу тот же фокус. У костюма вроде бы была температура тела; она не чувствовала его, так же как не чувствовала и татуировку.
— Он остановился у моей шеи, — крикнула она.
— Так и должно быть, — прокричал в ответ Демейзен. — Он обтечет вас целиком в случае угрозы или если вы ему скажете.
— А как ему сказать?
— Скажите «Шлем». Или, говорят, обычно хватает простого «О-па».
— Так он… разумный? — спросила она. Она произнесла это слово почти с надрывом, чего вовсе не собиралась делать.
— Глупее ножевой ракеты, — сказала ей аватара веселым голосом. — Но он распознает речь и может поддерживать разговор. Эта штука должна реагировать на угрозы, даже пока вы спите, Лед. Так что она не совсем уж тупица.
Глаза ее широко распахнулись, она набрала в грудь воздуха, почувствовала, что приподнимается на цыпочки.
— Похоже, он вставил мне что-то вроде клизмы и пессария, — сказала она, понимая, что ее голос стал на несколько тонов выше. — Вы уж скажите, что так оно и должно быть, черт возьми.
183 
