Особенно,... 
89 
Встречных и попутных машин почти не попадалось. Пару раз дорога круто сворачивала — вправо, потом влево. Водитель прибавил газу, и они быстро домчали до высоких распахнутых ворот — ажурных, металлических, — над которыми укреплена вывеска с тем же названием, что стояло на указателе.
Машина слегка замедлила ход. Справа и слева тянулись аккуратные особнячки, не особенно и большие, но с обширными участками — переводя на полузабытые уже советские мерки, соток по двадцать. Судя по тому, что на каждом произрастали сосны, поселочек возвели посреди обширного леса.
Водитель поехал совсем медленно, свернул направо, на асфальтированную дорожку, ведущую к высокой кованой ограде с ажурными воротами. Уже отсюда видно: посреди участка в окружении неизбежных сосен разместился небольшой домик: одноэтажный, четыре окна по фасаду (горит только одно, справа от двери), с мансардой. Удав, судя по всему, весьма неглуп: одно из своих лежбищ устроил в поселке, где обитает народец, надо понимать, не из живущих на одну зарплату, но и никак не туго набитые денежные мешки. Миллионеры в таких «хижинах» не живут, разве что особо эксцентричные. То-то водитель, перед тем как въехать в ворота, торопливо сдернул «форменную» шляпу и сунул под сиденье — не светится Удав лишний раз…
И точно. Когда водитель посигналил явно условно — короткий-длинный-короткий — по ступенькам сбежали и торопливо направились к воротам двое в самых обычных шляпах, разного цвета и другого фасона.
Сварог, разумеется, не мог определить, когда Яна стала действовать — но он видел, как двое в шаге от ворот вдруг легонько дернулись, словно бы споткнувшись, и их движения приобрели некую деревянность. Получили свою дозу… И они проворно распахнули ворота.
— В доме еще один, — сказала Яна. — Накрыть его отсюда для надежности?
— Давай, — сказал Сварог.
Машина остановилась у невысокого крыльца в четыре ступеньки с горящим над ними ало-синим светильником, стилизованным явно под какую-то старину, — такой у него был вид.
— Мне нужно уезжать, — бесстрастно, тем же граммофонным голосом сказал водитель.
— Подождешь нас, — сказала Яна. — Пойдемте?
Она вылезла первой. Двое, вернувшись от ворот, так и торчали на крыльце, один предупредительно распахнул дверь перед незваными гостями, которых наверняка не видел в обычном смысле этого слова, пребывая в неведомых пространствах, в полном отрыве от реальности.
Яна приостановилась, небрежно спросила того, что держал распахнутой дверь:
— Где вы обычно находитесь?
— В вестибюле, — раздался в ответ бесстрастный голос робота.
— Вот там и сидите, когда мы войдем. Приедет Удав — откроете ворота. Вести себя, как обычно.
И она вошла внутрь, а следом — остальные трое. Вестибюль оказался довольно обширным: судя по размерам, в глубину домик раза в два длиннее, чем по фасаду. Вот и лестница в мансарду — из темного дерева, с массивными перилами. В уголке сидит третий, замер, как манекен. Ай-яй-яй, шалуны… В углу стоит вороненый ручной пулемет с высокими сошками и объемистым магазином в виде усеченного конуса. Бережется Удав, и, глядя с его колокольни, прав совершенно: лучше перебдеть, чем заполучить несовместимое с жизнью отравление организма свинцом, в случае, если кто-то из его «офицеров» захочет подняться повыше или столичные конкуренты нагрянут…
«Все идет, как по маслу, — подумал Сварог. — Даже непривычно».
Ну, так гладко проходит — и пройдет — исключительно потому, что есть Яна-Алентевита, единственная в Империи обладательница и полноправная хозяйка Древнего Ветра. Иначе все было бы гораздо дольше и сложнее. А ведь она говорила, здесь есть и другие, владеющие Дор Террахом… Нужно будет потом ими поинтересоваться, вдруг из этого получится что-то полезное…
М-да, уютно устроился наш Удавчик, любит ценить прекрасное со вкусом и комфортом. Всю площадь мансарды занимает одна большая комната. У стены — широченная кровать, застланная розовым атласным покрывалом, в изголовье низкий столик, уставленный бутылками и закусками. Легко опознанный телевизор, нечто вроде музыкального центра, а это, скорее всего, цветомузыка… Стены покрыты зелеными обоями в красивый белый цветочек. Хозяин определенно не чужд и высокому искусству: на стенах целых пять картин, на всех — обнаженная натура. Не дешевая мазня, впрочем, работал не такой уж плохой мастер, это чувствуется.
89 
