202 
Однако всему есть предел. Олимпия наконец вновь вернула свою прежнюю внешность. И прежний характер тоже. Она осталась все той же богатой, избалованной наследницей, и, когда он не работал за закрытыми дверями – что происходило практически всегда, – они постоянно ссорились.
– Я думаю, нам надо развестись, – заявил он как-то после очередного скандала.
Она замолчала на середине фразы и уставилась на него. Обиженные голубые глазки на свинячьем лице.
– Я не хочу разводиться, – быстро проговорила она.
– Но слушай, – он подошел к бару и налил себе виски. – Наш брак никогда не совершался на небесах.
– Как ты можешь так говорить?!
– Возможно, потому, что я говорю правду.
– Только потому, что я вешу немного больше чем надо...
– Твой вес тут ни при чем.
– Еще как «при чем», – завопила она. – Ты ненавидишь меня потому, что считаешь меня толстой. Ах, какой ты негодяй! Я не виновата, что попала в авиакатастрофу. Я не виновата, что...
О черт. Свобода достанется не просто. Всякий раз, когда он поднимал эту тему, повторялась одна и та же сцена.
– Сукин сын, – всхлипывала она. – Почему бы и тебе не оставить меня тоже? Все меня бросили, давай и ты. Великая кинозвезда. Давай, Ленни, путь открыт. Ты думаешь, я огорчусь? Фиг тебе! Мне наплевать. Может, мне убить себя – тебе так будет удобнее, правда? – Театральное всхлипывание.
– Перестань, Олимпия, – мрачно бросил он. – Ты же знаешь, что я не покину тебя, пока ты сама не захочешь того же.
И он не кривил душой. В конце концов, куда ему уходить? И его беспокоили ее частые угрозы самоубийства. Он не хотел чувствовать себя виноватым, если с ней что-нибудь случится.
Ленни знал, что Лаки скоро откроет отель, построенный ею в Атлантик-Сити. Ему кто-то прислал приглашение на торжество. Был один безумный миг, когда он уже почти собрался ехать. Но что хорошего выйдет из этого? К чертям Лаки Сантанджело. Он ненавидит ее! Нет.
Да, ненавидит.
Лаки... Лаки... – она не покидала его ни на минуту. Раз в месяц звонил Димитрий и по обязанности беседовал с дочерью. Всегда один и тот же разговор. Звонки «ну как ты там», как называл их Ленни. Отец «отмечался».
– Я не могу слышать его! – каждый раз выкрикивала Олимпия, бросая трубку. – Не знаю, зачем он вообще берет на себя труд звонить. Когда я умирала в больнице, он вел себя так, словно меня не существует. И эту суку, его жену, тоже ненавижу. Мерзавка Лаки Сантанджело. Знаешь что? Он жалеет, что тогда я выжила, а не его драгоценная Франческа.
Хотя Ленни и не высказывал своего мнения, он склонялся к такому же выводу. Димитрий явно ничуть бы не огорчился, если бы вообще никогда больше не увидел собственную дочь. Она напоминала ему о безвозвратно утерянной любви. Другое дело – внучка Бриджит. Почти все свои каникулы она проводила у Димитрия, и Олимпию такое положение дел вполне устраивало. Между прочим, она сама не видела дочери больше года, хотя как раз сейчас они со дня на день ожидали приезда Бриджит. Она собиралась навестить мать сразу же после открытия нового отеля Лаки. Последний раз девочка гостила у них одновременно с милой Алисой, которая заявилась в компании с безработным актером двадцати лет и с какой-то экзальтированной пятидесятилетней особой. Вся троица вскоре напилась до чертиков и отвратительно себя вела. Ленни больше никогда не приглашал мать. Алиса сначала жаловалась, но он обнаружил, что, если посылать ей деньги – в больших количествах, – она замолкала и оставляла его в покое. Уже больше года он ее не видел.
Слава Богу, что у него есть его работа. Она поглощала его целиком, и он не думал больше ни о чем. Писать и сниматься в фильмах – занятие, требовавшее всего его времени. Не оставалось ни минуты, чтобы угнетать себя заботами о реальной жизни и о том, что могло бы быть, если бы... Работай, работай, работай.
Джесс любила обедать с Пейж Вилер. С ней одной Джесс могла выйти на люди и не казаться коротышкой, ибо Пейж сама была только чуть-чуть выше ее. И Пейж здорово ругалась. Не для нее слащавый голливудский говорок. Она говорила то, что думала, а думала она обычно скандальные и забавные вещи.
– Ты когда-нибудь спала с Ленни? – поинтересовалась Пейж, едва они уселись за столик ресторана.
– Ну и вопрос! – хихикнула Джесс. – Он мой друг. С лучшими друзьями не спят.
– В самом деле? – подмигнула Пейж.
– Ты невыносима! – засмеялась Джесс.
Они подружились, когда Райдер начал работать над первым фильмом Ленни.
202 
