Но... читается легко и любовь-морковь
253 
Она заглушила двигатель и с разъяренным видом вылезла из просевшей под ее весом машины.
Когда Донателла вышла из своей «тойоты», перед фургоном наблюдения затормозил «линкольн».
Выпрыгнувшую из автомобиля Лаки встретил Боджи.
Сантино в доме. С ним еще трое мужчин, – быстро отрапортовал он. – Еще там есть женщина. Вот что я предлагаю. Дикарь и Стражник отвлекут на себя внимание спереди, а я тем временем прокрадусь с черного хода.
А мне что делать? Вязать? – едко спросила Лаки.
Ты должна оставаться в машине. Я обеспечу безопасность детей. Можешь мне довериться.
Твой план никуда не годится, – холодно бросила она. – Я иду с тобой.
Ты меня только задержишь, – запротестовал он.
Ерунда. Я пойду следом. Если отстану – сама виновата.
Там может оказаться опасно.
Она смерила его уничтожающим взглядом.
– Ты что, не знаешь меня, Боджи? Совсем не знаешь?
Не было смысла спорить дальше. Лаки Сантанджело никогда не слушала ничьих приказов.
– Я расскажу ребятам, как все будет происходить, – сказал он. – И мы тронемся.
Бормоча себе под нос ругательства, Донателла тяжело шагала по короткой гравиевой дорожке к дому. Перед отъездом она сменила халат на мрачный коричневый костюм и надела массивные туфли с низкими каблуками. Еще она расчесала волосы, подкрасила губы ярко-алой помадой и нанесла на веки голубые тени. Донателла так и не сумела освоить искусство макияжа и сейчас являла собой впечатляющее зрелище.
Все еще ворча, она нажала кнопку звонка у двери дома на Блю Джей Уэй, уже не сомневаясь, что найдет там своего мужа в объятиях какой-то дешевой шлюхи.
Что это за женщина? – удивился Дикарь, глядя на Донателлу.
Неважно, – ответила Лаки. – Она нам только поможет отвлечь внимание. Ты войдешь за ней следом – заведи спор, придумай что-нибудь, чтобы у передней двери завязался разговор. А мы тем временем проникнем в дом сзади.
– Как вы смотрите на трюк с ФБР? – спросил Стражник, доставая свое фальшивое удостоверение.
– Отлично, – одобрила Лаки. – Вперед, ребята.
Следом за Боджи она скрылась в густом кустарнике.
На Голливудских холмах ничего не стоит заблудиться. Там столько извилистых улочек, да все с тупиками и поворотами, а за ними – другие извилистые улицы.
Стивен потерял из виду желтую «тойоту» Донателлы, когда та свернула с бульвара Сансет на Дохени драйв, и теперь никак не мог отыскать ее снова.
Впрочем, неважно. Он вернется к дому Боннатти и станет ждать, ибо знал, что сделает с негодяем, когда они наконец окажутся лицом к лицу.
– Что он делает с этими детьми? – спросила Идеи у Блэки, который бродил по кухне в поисках чего-нибудь съестного.
Блэки пожал плечами. Сегодня – пусть всего на несколько мгновений – он владел миллионом баксов. Что за чудесное ощущение!
Он уже благополучно забыл, что сегодня еще и убил человека. Хладнокровно и даже с удовольствием выстрелил ему в голову.
– Я тебя презираю, – заявила Иден голосом, полным отвращения. – Ты работаешь не на человека, а на мерзкое ничтожество. И не просто работаешь, а лижешь ему задницу. – Она повернула лицо к свету. – Смотри, что он со мной сделал. Что ты можешь сказать о мужчине, способном
на такое?
Блэки мельком взглянул на нее.
– А мне-то какое дело? – пробормотал он и отправил в свой слюнявый рот большой кусок сыра.
Иден услышала звонок и затаила дыхание.
– Кто там? – подозрительно спросил Зеко, чуть-чуть приоткрыв дверь.
Донателла с чувством пнула дверь ногой, отбив себе при этом пальцы.
– А вот что ты здесь делаешь? – рявкнула она. – Куда ты дел моего мужа?
У Зеко отвисла челюсть.
Миссис Боннатти! – заикаясь, проговорил он.
Да. Я – миссис Боннатти. И что? И сейчас я заходить внутрь. С дороги, остолоп.
Зеко растерялся. Что-то теперь скажет босс? Он отпустил дверь и не заметил, что за спиной Донателлы маячили фигуры двух мужчин.
– ФБР, – объявил один из них, сунув ему под нос удостоверение. – Мы ведем следствие по поводу одного из ваших соседей. Будьте добры ответить на несколько наших вопросов.
ГЛАВА 143
Бриджит лежала, сжавшись в комочек, посреди большой кровати. Слезы ручьями текли по ее щекам. Отвратительный, мерзкий человек раздел ее догола, трогал ее, заставлял позировать перед камерой. А теперь он раздевал Бобби, покряхтывая от удовольствия, в то время как малыш вырывался и отбивался изо всех силенок.
253 
