Последние отзывы

  20  

– Несколько дней? Я думал, ты должна сегодня вернуться на работу.

Ханна вспомнила голос мистера Бэнкса, когда позвонила ему сегодня утром, чтобы сказать, что ей понадобится немного больше времени, чем она предполагала, и мысленно содрогнулась. Она вдруг с удивлением осознала, что на самом деле терпеть не может своего босса.

– У меня нет выбора, – призналась она Сэму. – Бегство мистера Дьюи означает, что двадцати четырех часов, которые я выделила для себя, чтобы уладить дела на ферме, недостаточно. Ну, теперь еще и это. – Она подняла неуклюже перебинтованную руку. – Увы, это моя рабочая рука. – Легкое подобие улыбки тронуло ее губы.

– Вообще-то с такими вещами не шутят, – нахмурился Сэм.

– Я была первой в очереди на повышение. А судя по голосу моего босса сегодняшним утром, я его вряд ли получу.

– Неужели его совсем не тронула история про пони?

– Видимо, нет.

– Похоже, он просто придурок.

Почему ее так возмутил комментарий Сэма, хотя сама она совсем недавно пришла ровным счетом к такому же выводу? И разве не она запретила себе полагаться на Сэма, словно он был ее давно потерянным, а теперь обретенным другом? Или того хуже: ее старой любовью…

– Не возражаешь, если я взгляну на твою руку? – Только что безапелляционно назвав ее шефа придурком, он мгновенно сменил тему.

– Да все в порядке. Просто из-за этой дурацкой повязки рука выглядит хуже, чем есть на самом деле. Я перевязала руку, чтобы не занести грязь в рану и не забыть, что не стоит слишком сильно сегодня нагружать себя. Не на что тут смотреть. Правда.

Сэм нахмурился и быстрым движением взял ее руку в свои ладони, как будто она только что не говорила, что осматривать ее не нужно.

– Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь? Я протестую! – возмутилась Ханна, она хотела, чтобы голос ее звучал надменно, но у нее сбилось дыхание.

– Протест отклонен.

Ханна слабо улыбнулась и вздохнула, когда Сэм перевел взгляд от ее рук к ее губам. Какой смысл на него сердиться? Несмотря на бесконечное число пунктов в ее списке срочных дел, сегодня утром она вышла из дома и полной грудью вдохнула чистый морозный воздух, который слегка покалывал язык, как пузырьки шампанского. Солнечный свет пробивался сквозь тучи над их головами.

– Довольно неудачная попытка сделать повязку, – заметил Сэм. – Прямо как из второсортного фильма «Мумии округа Мансон».

– Ты не смотрел «Мумии округа Мансон», – усмехнулась она.

– Откуда ты знаешь? – мягко спросил Сэм.

Ханна поняла, что он сознательно отвлекает ее, потому что Сэм уже разматывал повязку на ее руке.

– Ты не относишься к тому типу мужчин, кому нравится бессмысленная, плохо срежиссированная резня.

– Серьезно? А к какому типу мужчин я отношусь?

– «Зеленые холмы»? – предположила Ханна, назвав недавно вышедший на экраны триллер. – Или «Залы Валгаллы»? – Это был фильм, с исторической точностью описывавший викингов.

– У меня нет времени смотреть кино, – улыбнулся ей Сэм. – А как насчет тебя?

Времени на кино у него нет, однако вот он здесь, на ферме, и время для Ханны у него нашлось. Ханна сказала себе, что, возможно, время, которое на нее тратил Сэм, не предназначалось именно ей. Может быть, это просто были инвестиции в будущее фермы. Он просто поддерживает вежливый разговор и проявляет заботу, пока они не доберутся до той части, где он пытается от нее откупиться. Почему бы тогда не последовать его примеру?

– Попробуй догадаться.

– Есть ли у тебя время, чтобы смотреть кино?

– Нет, – рассмеялась она. – Какие фильмы я люблю?

– «Звуки музыки»? – сделал попытку Сэм.

– Старье!

– Это классика. Я считаю тебя женщиной, приверженной классическому стилю.

Глупо чувствовать себя польщенной от его наблюдательности, тем не менее Ханна слегка зарделась от удовольствия. По правде говоря, если бы ее попросили перечислить десять любимых кинофильмов, «Звуки музыки» непременно вошли бы в этот список.

Ханне нравился запах Сэма – чистый, свежий и очень мужской. Выражение его лица было нейтральным и не выражало практически никаких эмоций, но его прикосновения были восхитительно нежными. Он медленно размотал ее неловко наложенную повязку, и манжеты его белоснежной рубашки легко касались кожи на ее запястье. Касание шелка к обнаженной коже казалось ей невозможно чувственным.

Он отложил повязку Ханны в сторону и тщательно осмотрел ее руку. Он провел большим пальцем по чуть зажившей ране между ее большим пальцем и остальной ладонью и нахмурился, когда она охнула.

  20