43 
Алексей склонился к ней и на мгновение коснулся плотно сжатыми губами ее губ.
Сердце девушки екнуло. Странное чувство, будто она покинула собственное тело, прошло. Алексей колебался, все еще не отрывая губ. Он сильнее сжал Элис в объятиях, не давая ей упасть. Дыхание его стало прерывистым, рот приоткрылся. Ошеломленная, Элис в точности повторила движение его губ, надеясь, что он действительно поцелует ее.
Хватка Алексея сделалась болезненной, и он отступил на шаг назад.
— Мне очень жаль.
Он резко убрал руки.
Элис ахнула, не в силах отвести от него глаз. Дело было сделано. К лучшему или к худшему, теперь они муж и жена.
Когда члены их семей столпились вокруг, чтобы поздравить молодоженов, Алексей отвернулся от Элис. Его двоюродные братья и дяди стали похлопывать его по плечу, отец крепко обнял. К глазам Элис тут же подступили слезы. Алексей был таким отстраненным и разгневанным! Она внушала себе, что не станет больше плакать, ни теперь, ни в дальнейшем.
— Как же я за тебя рада! — раздался за ее спиной голос Ариэллы.
Изобразив на лице улыбку, Элис повернулась к своим тетям, дядям и кузенам. Она принялась кивать родственникам, которые беспрестанно целовали и обнимали ее. То и дело она бросала взгляды на Алексея, чтобы узнать, где он и что делает. Он оставался с мужчинами, улыбался и вел себя легко и непринужденно, попивая шампанское из бокала. На жену он так ни разу и не взглянул, стоя к ней вполоборота. Эта поза была гораздо красноречивее слов.
Алексей не просто злится, он пребывает в бешенстве.
Позднее тем вечером Элис не сумела вспомнить ни единого разговора, кроме того, что произошел между нею и Алексеем.
Он случился через некоторое время после церемонии венчания — точнее она сказать не могла. Элис наконец оказалась в объятиях своего мужа, они танцевали в Аскетоне. Ее все еще переполняли тревога и боль.
Алексей всегда был равнодушным, но от природы грациозным танцором. Он держал ее некрепко и на некотором расстоянии. Впервые он смотрел на Элис с тех пор, как они обменялись брачными обетами.
— Алекси, — хрипло произнесла девушка.
— Все на нас смотрят. — Он выдавил из себя холодную улыбку. — Сейчас не время.
Она проигнорировала его слова, чувствуя вновь подступившие к глазам слезы.
— Я так сожалею… обо всем.
— Не намерен это обсуждать! — кратко ответил он.
Дрожа всем телом, Элис набрала в легкие побольше воздуха.
— Значит, в смерти Уильяма Монтгомери ты все же решил обвинить меня.
Алексей резко остановился и воззрился на нее сверху вниз:
— Я пришел к выводу, что ты хотела, чтобы я вышел на террасу и застал вас там вместе. Ты хотела вызвать во мне ревность, Элис. И добилась желаемого — как и всегда.
— Да, я действительно хотела заставить тебя ревновать, признаю и раскаиваюсь в этом!
— Он был моим другом — пока не появилась ты. Он спас мне жизнь. А я в ответ убил его. — Молодой человек крепче прижал ее к себе. — Не знаю, сумею ли я когда-либо простить тебя, Элис, за то, что ты сделала. Одно мне совершенно очевидно — я никогда не смогу забыть той ночи и того, что янатворил.
В глазах его сверкал плохо сдерживаемый гнев, когда он снова закружил жену под звуки вальса.
— То был несчастный случай! — вскричала она.
— Все верно. Но ничего бы не было, веди ты себя по-иному.
Алексей был прав. Глаза Элис наполнились слезами.
— Мы не можем ругаться в такой день, — с трудом произнесла она. — Тогда всем станет ясно, что ты меня ненавидишь. — Это был вопрос.
Молодой человек ничего не ответил, но его молчание само по себе и было ответом. Элис изо всех сил старалась не расплакаться от горя, отчаяния и боли разбитого сердца. Какой же дурой она была, думая, что вместе они смогут начать новую жизнь, преодолев трагические и ужасающие события того вечера.
— Ты передумал, не так ли? — спросила она, останавливаясь. Она не станет танцевать с ним, пусть даже это и первый их танец в качестве мужа и жены. — Ты просил моей руки, чтобы спасти мою репутацию, но сделал это лишь потому, что, будучи слишком джентльменом, не мог бросить меня у алтаря.
Губы Алексея были плотно сжаты. Помолчав некоторое время, он все же ответил:
— Ты права, Элис, я не хотел на тебе жениться.
Она громко вскрикнула, не представляя, что теперь делать.
— Но нас все-таки обвенчали, — начала она. — Я хочу стать тебе хорошей женой, Алекси!
43 
