8 
— У меня есть идея! — радостно сказал полицейский. — Срочная доставка в Секретное общество Санты. Следуйте за мной!
Вот что делает с людьми, думал Майкл, осознание того, что они помогают Санте. Теперь Майкл ехал с полицейским эскортом туда, куда не хотел ехать вообще.
Он поежился. Жизнь явно выходила из-под контроля.
Но тут же Майкл напомнил себе, что мысли о том, что жизнь можно держать под контролем, в любом случае иллюзия.
Полицейские сирены не были непривычным звуком для этого района. Более того, они были его неотъемлемой частью. Поэтому Кирстен с легкостью умела абстрагироваться от назойливого шума.
Все желающие помочь ей уже разошлись, и она осталась одна со своим любимым каталогом статуэток.
Но вой сирены не удалялся, а, наоборот, приближался. Кирстен захлопнула каталог и отогнула бумагу, которой было залеплено окно, — единственное средство от взоров любопытных детишек. И что же она увидела? Сине-красную мигалку на полицейском автомобиле, который припарковался у ее офиса! А рядом — машина с низкой посадкой, черная и сексуальная — Кирстен решила, что это «хонда». Натренированным взглядом Кирстен могла точно сказать, что это не та машина, которую обычно покупают себе наркоторговцы. Тогда что же случилось?
Вой сирены наконец смолк, полицейский вышел из своей машины, а из черной вылез… он!
Какого черта он вернулся? У Кирстен появилось необъяснимое желание, чтобы ему тут же выписали штраф — за то, что слишком красив, слишком уверен в себе и водит машину, которая буквально кричит о том, что ее владелец не общается с девушками ее лиги. С девушками, которые балдеют, рассматривая каталог с дешевыми статуэтками.
— Нужно хотеть играть, чтобы попасть в другую лигу, — напомнила себе Кирстен.
А она не хотела. Конечно, у нее были мгновенные слабости, как сегодня утром. Но это только потому, что она девушка. На самом деле она дисциплинированна и твердо знает, что любовь — чувство непрочное.
Кирстен приказала себе вернуться к каталогу, но она не смогла отойти от окна. Ей так хотелось, чтобы полицейский наконец-то сбил спесь с этого уверенного мужчины. Но вместо этого водитель черной машины сам пошел к полицейскому. Даже Кирстен, которую никогда не просили остановиться у обочины, знала, что нужно оставаться в машине — полицейский сам подойдет.
Более того, эти двое вели себя как старые приятели! Кирстен вздохнула и поняла, что даже с поднятыми вверх руками этот мужчина будет выглядеть сногсшибательно. Он из тех, кто всегда уверен в себе. Это буквально излучилась из него. Такой с любым мог говорить на равных.
Полицейский, однако, все же выписал ему штраф, который тот положил в карман куртки, даже не взглянув.
Они пожали друг другу руки, и полицейский уехал.
А он начал доставать из своей машины… что это? Куртки?!
Кирстен побежала к двери, чтобы помочь ему с куртками, которые вот-вот упадут. В ее руках оказалась розовая куртка с мехом. Невозможно было поверить, что такой мужчина мог выбрать нечто подобное!
Кирстен быстро расчистила место на столе.
— Клади их сюда, — пробормотала она.
Он выложил куртки на стол, и Кирстен молча уставилась на них. Двадцать абсолютно новых курток из модного магазина. На них все еще висели ценники.
— Сейчас принесу остальные.
— Остальные?!
— Ты сказала — пятьдесят.
У Кирстен глаза полезли на лоб.
Пока он ходил за остальными, она попыталась привести себя в порядок. Но как поверить в то, что происходит?
— Хорошо, — наконец собралась с мыслями Кирстен. — Кто ты?
Он протянул руку.
— Майкл Брустер.
Кирстен взяла его руку и… практически потеряла способность дышать. Его рука была такая сильная и теплая… Она не хотела отпускать ее.
— Кирстен Моррисон, — заикаясь, произнесла она.
— Кирстен, — медленно, словно смакуя, повторил Майкл.
В его голосе звучало удивление, или ей послышалось?
Жизнь несправедлива. Почему он не только хорош собой, но еще и так добр? Для девушки, работающей Сантой, она слишком трезво смотрела на жизненные обстоятельства. Кирстен знала, что в реальности все мужчины обманщики…
Вот только глаза у него… Она видела в них не доброту, нет! Может быть, грусть? Нет, это была не просто грусть. Что-то мрачное творилось в его душе.
— За что тебе выписали штраф? — спросила она, стараясь не думать о его глазах, руках и волосах, на которых таял снег.
8 
