Так прошла целая минута — в безмолвии и ожидании.
Нервы Тамары были напряжены до предела. Она всем сердцем молилась о том, чтобы герцог вылечился.
Наконец Эрт вышел из транса. Он подошел к больному, очень осторожно протянул руку и коснулся плеча герцога.
При этом простыни сдвинулись, и Тамара увидела, что на герцоге не было ночной сорочки — должно быть, потому, что его только что осматривали врачи.
Хотя Эрт действовал чрезвычайно осторожно, герцог застонал от боли. И тут целитель в первый раз заговорил.
— Скоро все будет хорошо, — спокойно произнес он. — Боль отступит…
При этом он положил руку герцогу на грудь. Именно в этот момент, как было известно Тамаре, целительная сила, которой был наделен Эрт от самого Господа Бога, перетекала от него к больному.
Эрт слегка приподнял голову. Казалось, он не видит ничего вокруг, а смотрит прямо на небеса.
Тамара знала, что сейчас слепой целитель молится. Он обращается к Богу и просит вылечить несчастного своей любовью.
Несколько минут в спальне стояла гробовая тишина. Затем герцог слабым голосом сказал:
— Я чувствую странную вибрацию и жар во всем теле. Мне кажется, они исходят от ваших рук…
Эрт ничего на это не ответил, и через некоторое время герцог произнес уже гораздо более оживленным тоном:
— Боль уходит… Она совсем ушла! Тамара в восторге всплеснула руками.
Впервые за эти дни на глазах у нее проступили слезы, но то были слезы облегчения и счастья. Только сейчас она поняла, как сильно любит герцога…
Как странно! Еще недавно она ненавидела его всей душой, а вот сейчас…
Да, сомнений нет — она влюблена!..
» А ведь я полюбила его гораздо раньше, чем призналась в этом самой себе «, — подумала Тамара. Наверное, впервые эта мысль проступила отчетливо в ту минуту, когда Уоткинс сказал, что герцог останется на всю жизнь парализованным.
Любовь подкралась к девушке так незаметно и осторожно, что она вначале даже не осознавала этого.
Тамара давно уже заметила, что постоянно думает о герцоге. Выкинуть его из головы было выше ее сил. Даже сгорая от ненависти, она чувствовала, что не может не думать о нем.
А потом эти последние события… Как добр был герцог к Шандору! Он извинился перед мальчиком за то, что отправил его в такую плохую школу. Да, Шандор был прав, когда в полной мере оценил этот благородный жест. На такое способен лишь человек с широкой душой. Нелегко признавать собственные ошибки…
На месте герцога не многие поступили бы так же.
» Должно быть, именно тогда, — рассуждала сама с собой Тамара, — я резко изменила свое мнение о нем «.
С той поры каждую секунду, каждую минуту, каждый час она, сама того не сознавая, все сильнее влюблялась в этого непостижимого человека.
Та боль, которую испытала Тамара, увидев распростертого на земле, бездыханного герцога, должна была бы открыть ей собственные чувства. Однако шок был слишком велик, и девушка осталась глуха к голосу своего сердца.
И только когда Тамара узнала от Уоткинса страшный приговор, который вынесли герцогу доктора, вдруг наступило прозрение…
» Я люблю его! — в восторге повторяла девушка. — Меня восхищает в нем все: благородство, доброта к детям и особенно к Ваве, умение понять чувства другого человека и прийти на помощь. Он ведь не задумываясь отправился со мной искать Ваву, потому что понял, как я волнуюсь!«
Все эти мысли молнией пронеслись у Тамары в голове, пока она стояла, сжавшись в комок от волнения, и ждала, что Эрт совершит чудо — исцелит ее любимого.
— А теперь вибрация и жар отступили, — сообщил герцог, и всем присутствовавшим в комнате показалось, что прошла целая вечность.
Эрт наклонился к больному, как будто мог его видеть, и сказал, улыбаясь:
— Может ли ваша светлость пошевелить рукой?
— По-моему, не могу… — начал было герцог. И вдруг его левая рука легко поднялась на всю длину до самого плеча.
— А теперь попробуйте правую, — мягко попросил Эрт.
Герцогу удалось и это.
Голосом, глубоким от волнения, от осознания того, что только что с ним произошло, герцог с чувством произнес:
— Вы исцелили меня!
— Это сделал Господь, — возразил Эрт, — а вовсе не я.
— Как мне отблагодарить вас? — спросил герцог.
— Вознесите хвалу Господу! Это Он, заботясь о возлюбленных своих чадах, позволил мне, своему ничтожному слуге, исполниться Его волей и помочь вам.
— Я могу двигаться! Я больше не парализован! — в восторге произнес герцог.