Особенно,... 
31 
— Ах, Себастьян! Это ты? — несколько нарочито радостно заговорила герцогиня. — А я все удивлялась, почему ты сегодня за весь день ни разу не заглянул ко мне!
— Мне помешали, — ответил герцог и недовольно нахмурился. — Вы ожидали сегодня к себе визитеров, матушка?
Герцогиня вспыхнула, и на минуту у Вирджинии закралось подозрение, что сейчас она начнет все яростно отрицать. Но она ответила почти с вызовом:
— Да! Ждала! Ты не в курсе, где они пропали?
— Я сказал им, что если они еще хоть раз попадутся мне на глаза, я сверну им шеи, — медленно проговорил герцог.
— Ты… ты их прогнал прочь? — чуть не со слезами воскликнула мать.
— Да, я прогнал их, потому что вы не хуже меня знаете, матушка, что у вас нечего продавать!
— Но я просто хотела им показать пару своих безделушек, — виновато оправдывалась герцогиня.
— Вы имеете в виду ваши драгоценности? Но, матушка, сколько раз повторять вам, что они не принадлежат лично вам. Что это фамильное достояние. Свои собственные украшения вы уже распродали давным-давно, не так ли? Любой, кто согласится купить у вас фамильные вещи, совершит официальное преступление против закона, и его можно преследовать в судебном порядке.
— Я мало разбираюсь во всей этой казуистике, — нетерпеливо перебила сына герцогиня. — Одно мне непонятно и даже неприятно: как это так? Люди ехали ко мне, а их прогоняют прочь, даже не поставив меня в известность. И совсем неважно, кто эти люди и зачем они приехали!
— Прошу прощения, матушка, за то, что вынужден вас огорчить! Но я строго предупредил Мэтьюса, что если еще раз он пропустит подобных типов в замок, то будет незамедлительно уволен.
— Мэтьюс — уволен?! Да он служит нам более сорока лет! — воскликнула возмущенная герцогиня. — Ты с ума сошел, Себастьян! В самом деле, ты ведешь себя просто недопустимо! Мне не нравится, что ты позволяешь себе такое! К тому же я не ребенок и не выжившая из ума старуха, что ты обращаешься со мной так деспотично.
— Я обращаюсь с вами, матушка, в высшей степени почтительно и со всем возможным вниманием. И конечно, любовью. И тем не менее я не позволю вам распродавать фамильные драгоценности, чтобы потом проигрывать эти деньги ночами напролет! Зачем вам деньги? Вы ведь клятвенно обещали мне не делать высоких ставок в игре. Дали честное-пречестное слово, и что? У вас снова долги?
Глаза герцогини вспыхнули зловещим огнем.
— Конечно же, нет, глупый мальчишка! И пожалуйста, прекратим, этот разговор на сугубо личные темы! Позволь мне представить тебе нашу гостью из Америки.
Герцог изумленно уставился на Вирджинию, его лицо мгновенно изменило свое выражение. Оно просветлело, разгладилось, и он заговорил почти извиняющимся голосом:
— Простите, я не заметил, что здесь находится посторонний человек. Я принял вас за мисс Маршбэнкс.
Герцогиня разразилась веселым смехом.
— Боже мой, Себастьян! Неужели ты хочешь сказать, что эта очаровательная девушка похожа на мисс Маршбэнкс? На нашу Марши? Ты меня насмешил! Она просто прелесть! Надеюсь, вам понравится работать у нас.
Герцог протянул ей свою руку, и Вирджиния взволнованно встала со своего места.
— Я тоже выражаю надежду, что работа у нас в замке будет для вас плодотворной и приятной, — сказал он, приветливо улыбаясь, и улыбка неузнаваемо преобразила его лицо.
— Не сомневаюсь в этом, — ответила Вирджиния, стараясь преодолеть скованность и вести себя уверенно. — Здесь столько интересного!
Странное это все же чувство: когда прикасаешься к руке человека, за которым фактически замужем! Видеть это восхищение в его глазах, восхищение незнакомой девушкой, на которой он когда-то женился. И эта улыбка, не просто приветливая, а дружеская и участливая.
— Еще раз прошу простить меня за ту невольную резкость, которую я допустил в вашем присутствии. И позвольте проводить вас вниз и самому показать вам библиотеку. Уверен, вы еще там не были.
В первый момент Вирджиния хотела отказаться, но потом решила, что поступит невежливо по отношению к герцогу и даже обидит его.
— Благодарю вас! Вы очень любезны, — пробормотала она вполголоса.
— Замечательная мысль! — одобрительно кивнула головой герцогиня. — А я немножко отдохну. Не сердись на меня, Себастьян! Я не сделала ничего дурного.
— Только потому, что я вовремя помешал этому, — буркнул герцог недовольным голосом.
31 
