Последние отзывы

  34  

— Спасибо, у меня уже есть работа, — спокойно ответила Пеппер. — Прости, я здесь ненадолго, мне надо уезжать прямо сейчас.

— Вот это плохо, — проворчал он, скорчив недовольную гримасу. — Твое появление было бы полезным.

Извинившись, он повернулся к молодой официантке и сказал, что требуется отдельная кабинка.

Когда Пи Джей отвлекся, у Пеппер появилась возможность взглянуть на Кристофера. И ей на всю жизнь запомнилось написанное на его лице выражение боли. У нее оборвалось сердце. Он, очевидно, уже догадался, какую роль она играет во всей этой истории, и теперь, должно быть, чувствовал себя преданным своим лучшим другом Эскобаром. Но что она не могла и предположить — так это то, что его гнев падет на ее голову.

— Чертова подсадная утка! — прошипел он с таким презрением, что Пеппер почувствовала себя оплеванной.

Внутри все похолодело. Почему он так разозлился на нее? Это несправедливо, она не сделала ничего плохого!

— Позволь мне все объяснить, — настойчиво проговорила она, поднимая к нему умоляющие глаза, в то же время осознавая, что не обязана ему ничего объяснять. Она просто четко следовала приказу и все.

В конце концов, она смогла только выдавить из себя жалостливым шепотом:

— У меня есть работа, которую я должна выполнять. Такая же, как у тебя.

— Нет, не такая. Я тебе не врал. — Ответ Кристофера прозвучал ядовито и отрывисто-грубо.

У Пеппер болезненно сжалось горло.

— Я не врала…

Кристофер бесцеремонно оборвал ее:

— Да, только обманывала. Ты не сказала мне, что работаешь в полиции — это равносильно тому, что ты солгала мне, — заявил он почти воинственным тоном, выражение глаз отсвечивало ледяной холодностью.

Желая найти хоть какое-нибудь объяснение такому непонятному поведению, Пеппер попыталась вообразить, как бы она почувствовала себя, оказавшись в похожей ситуации, и пришла к выводу, что никаких объяснений и извинений не существует. Он был по неизвестной причине ужасно несправедлив к ней. И пристрастен.

Закусив нижнюю губу, она отчаянно сдерживалась, чтобы не схватить Кристофера за руку. Хотя он не выдавал себя ни малейшим движением, было понятно, что его страшно тянет уйти отсюда, и только сильное чувство долга мешает покинуть ресторан и предоставить Пеппер самой найти дорогу до кабинета окружного прокурора.

— Пеппер, а ты не собираешься представить меня своему другу? — Голос Пи Джея прозвучал напряженно, а сам он казался немного смущенным.

С самым большим апломбом, на который оказалась способна в данную минуту, Пеппер представила мужчин друг другу и ради своего старого приятеля растянула губы в улыбке. В конце концов, Пи Джей не виноват в ее невзгодах. Он же не мог знать, что этот неподвижно стоящий рядом с ней неулыбчивый человек до самого недавнего времени верил, что рискует жизнью ради охраны важного свидетеля в деле о мафии.

Мужчины окинули один другого оценивающими взглядами, после чего Пи Джей протянул Кристоферу руку.

— Очень рад познакомиться с вами, — произнесли оба в унисон и мгновенно разжали ладони.

Пеппер не понимала, как нашла в себе силы спокойно идти бок о бок с Кристофером, пока они следовали за Пи Джеем и официанткой к столику. Когда они устроились в отдельной кабинке и все трое заказали кофе, мужчины начали разговор.

Хотя Пеппер слышала журчание их голосов, когда они обсуждали недавние игры на Кубок Розы, ей запомнилась очень малая часть сказанного.

Мысли лихорадочно скакали в голове. Решительно все потеряло теперь смысл — и необходимость в «подсадной утке», и повод, по которому Эскобар привлек к делу Кристофера, и в особенности причина, заставлявшая окружного прокурора держать своего человека в неведении относительно ее личности и статуса. И это называется «друг»! Пеппер охватило чувство бессилия — она ничего не сможет добиться, пока Кристофер не перестанет злиться.

Время — вот ключ ко всему. Но кто знает, сколько ему потребуется времени, чтобы перебороть гнев и взглянуть на происшедшее трезвыми глазами. До тех пор, пока этого не случится, рассудительности от него ждать бесполезно. Значит она должна предоставить ему время разобраться в собственных чувствах, залечить оскорбленную гордость, а самое главное понять, что она была в игре окружного прокурора такой же пешкой, как и он.

— Так это вы были наставником офицера Палмер, — услышала она вдруг слова Кристофера и с удивлением подняла на него глаза. Он безмятежно улыбался, но, как Пеппер была уверена, искусственной улыбкой.

  34