24 
Тут она бухнулась на колени и, комически заламывая руки, принялась молить меня о пощаде. Я не выдержала и расхохоталась.
— Ах, Кэт, я в жизни не видывала такой дуры!
— Ничего, — ответила она. — Дураков часто любят больше, чем умников. Может, миледи меня потому и любит, что я глупа. Я же люблю вас во сто крат сильнее. К тому же все знают, что принцесса Елизавета — самая умная особа во всем христианском мире.
— Встань же, идиотка! — прикрикнула на нее я. — Скажи лучше, хорошо ли сидит юбка.
Кэт немедленно вскочила и любовно расправила складки на платье.
— Вы выглядите потрясающе, миледи, — прошептала она. — Ах, куда подевалась моя маленькая девочка? Смотрите-ка, в сад вышли милорд адмирал и ваша матушка! Как нежно он на нее поглядывает! А она-то, так и льнет к нему, так и льнет!
Я тоже облокотилась на подоконник. Томас и Катарина, любовно взявшись за руки, прогуливались по саду. Он что-то говорил ей, она с улыбкой слушала. Адмирал, как всегда, был разодет в пух и прах.
— Прямо павлин, — снисходительно заметила Кэт. — Вы только посмотрите, сколько на нем золота и драгоценных каменьев. Одни рубины — целое состояние. Наша милая королева рядом с ним такая простушка. Павлин и павлиниха, ей-Богу. — Ее глаза озорно блеснули. — Может, покажем им наше платье?
Как раз это я и собиралась сделать. Мы переглянулись и расхохотались.
— Поглядим, что скажет наш гордец про ваш наряд.
Долго уговаривать меня не пришлось.
Увидев меня издалека, адмирал насмешливо поклонился, а Катарина просияла улыбкой.
— Боже, что творится с нашей Елизаветой! — воскликнул адмирал. — Вы только посмотрите, Катарина, что на ней надето! Неужто вы позволяете дочери носить такие взрослые платья?
— Глупости какие! — возмутилась я. — Мне уже пятнадцатый год!
— Так вот мы какие? — деланно изумился Томас. — Катарина, мне этот наряд не по вкусу. А вам? Не слишком ли он… откровенный?
— По-моему, тебе очень идет, — улыбнулась мне мачеха. — Правда, ты смотришься в нем старше своего возраста. А на Томаса не обращай внимания. Он тебя просто дразнит, платье ему понравилось.
Так он меня дразнит! Адмирал оказался совсем рядом, и я едва увернулась от его протянутых рук, перебравшись поближе к Катарине. Мне вдруг стало не по себе — слишком уж странным взглядом смотрел на меня Томас. Глаза его заблестели, из них просто искры сыпались, а языком он несколько раз облизнул губы.
— Хотела показать вам, матушка, свое новое платье, — сказала я. — Вот Кэт тоже говорит, что мне такое носить еще рано.
— Она права, милая, но ведь ты скоро будешь совсем взрослой. Поверь, лучше с этим не торопиться.
— Уговаривать леди Елизавету — занятие бесполезное, — вмешался Томас. — Она все равно поступит по-своему. Если ей взбрело в голову повзрослеть, никто ее не остановит. Разве что…
Я холодно взглянула на него, но сердце мое чуть не выскакивало из корсета. Боюсь, он мог это заметить.
— Вы сказали «разве что», милорд? — с вызовом поинтересовалась я.
Он придвинулся вплотную. Его глаза горели нескрываемой страстью — Катарина не могла этого не замечать!
— Разве что мы с вашей матушкой вмешаемся, — закончил он.
Я вскинула подбородок, наслаждаясь мгновением. Никогда еще я не испытывала такого возбуждения, а в присутствии мачехи адмирала можно было не бояться.
— Не стоит и пытаться, — надменно обронила я, и тут адмирал повел себя весьма неожиданным образом.
Он выхватил из-за пояса усыпанный драгоценными камнями кинжал и замахнулся им.
— Томас! — вскрикнула королева.
— Ребенку следует преподать урок. Неужели мы позволим ей своевольничать?
Я прижалась к мачехе, а Томас схватил меня за пышную юбку и моментально разрезал ее от талии до ног.
Мы с Катариной оцепенели. Адмирал же расхохотался и принялся кромсать мое платье на длинные полоски. Затем его рука легла на мой лиф. Тут я испугалась не на шутку — ведь он мог меня порезать. Но Томас ловко оттянул корсет, полоснул клинком, и вот я уже стояла перед ним в одной нижней юбке.
— Катарина, помогите мне, — попросил он. — Подержите-ка вашу непутевую дочь, пока я докромсаю ее платье. Клянусь, ничто меня не остановит!
Королева смеялась.
— О, Томас, вы заходите слишком далеко.
— Держите ее, держите! — приказал он.
Мачеха обхватила меня за плечи, и я послушно стояла, пока Томас не закончил расправу над моим платьем. Но изнутри меня сжигал настоящий пламень.
24 
