55 
– Конечно. Прошу вас. Кресло у туалетного столика самое удобное. Это мой племянник Генри Пуллинг.
– Добрый вечер, мистер Пуллинг. Я надеюсь, вам понравился дансинг в отеле «Западный Берлин»? Веселое место, почти неизвестное туристам. Могу я зажечь свет, мисс Бертрам?
– Я бы попросила вас этого не делать. У меня слабые глаза, и я предпочитаю поэтому читать при свече.
– Очень красивая свеча.
– Их делают в Венеции. Это гербы их четырех дожей, самых великих, но только не спрашивайте меня их имена. Как поживает генерал Абдул? Я надеялась повидать его.
– Боюсь, что генерал Абдул тяжело болен.
Прежде чем сесть в кресло, полковник Хаким повесил палку, зацепив ее ручкой за зеркало. Он наклонился к тетушке, слегка вытянув шею, что придало почтительность всей его позе. Объяснялось, однако, все просто – в правом ухе, как я заметил, у него был маленький слуховой аппарат.
– Насколько я понимаю, генерал Абдул был вашим большим другом… и другом мистера Висконти? – сказал он.
– Вы хорошо осведомлены, полковник, – сказала тетушка с обворожительной улыбкой.
– Такая у меня работа – совать нос в чуждые дела.
– Чужие.
– Эх, давно не говорил по-английски.
– Вы следили за мной, когда я ездил в «Западный Берлин»? – спросил я.
– Нет, но это я посоветовал шоферу отвезти вас туда, – ответил полковник. – Мне казалось, вам будет интересно, и потому я надеялся, что вы пробудете там подольше. Фешенебельные ночные клубы здесь очень банальные, без местной экзотики. Они мало чем отличаются от парижских или лондонских, с той только разницей, что там шоу получше. Я, естественно, велел шоферу отвезти вас сперва в какое-нибудь другое место. Но разве угадаешь?
– Расскажите мне про генерала Абдула, – нетерпеливо прервала его тетушка. – Что с ним случилось?
Полковник Хаким наклонился к тетушке еще больше и сказал, понизив голос, будто выдавал какой-то секрет:
– Он был застрелен, когда пытался бежать.
– Бежать?! – воскликнула тетушка. – Бежать от кого?
– От меня.
Полковник Хаким скромно потупил глаза и поправил слуховой аппарат. Затем наступила долгая пауза. Казалось, никто не находил слов. Даже тетушка пребывала в замешательстве. Она откинулась на подушку, слегка приоткрыв рот. Полковник достал из кармана жестяную коробочку.
– Ментоловые пастилки. Прошу прощения. Совсем замучила астма. – Он положил пастилку под язык и принялся сосать.
Снова наступило молчание, которое наконец нарушила тетушка.
– От этих пастилок мало пользы, – сказала она.
– Мне думается, дело в самоощущении. Астма относится к нервным болезням. А пастилки как бы смягчают приступ. Но, наверное, только потому, что я верю, что они смягчают.
Чувствовалось, что ему трудно говорить из-за одышки.
– У меня обычно начинается обострение, когда дело, которым я занимаюсь, достигает кульминации.
– Мистер Висконти тоже страдал от астмы, – сказала тетушка. – Его вылечили гипнозом.
– Я бы не хотел отдать себя целиком в чужие руки.
– Мистер Висконти, разумеется, сам держал в руках гипнотизера.
– Тогда другое дело, – сказал одобрительно полковник Хаким. – А где сейчас мистер Висконти?
– Представления не имею.
– Генерал Абдул тоже не имел. Нам эти сведения нужны исключительно для архива «Интерпола». Дело более чем тридцатилетней давности. Я спросил вас между прочим. Лично я не заинтересован. Не это цель моего допроса.
– А вы меня допрашиваете?
– В каком-то смысле да. Надеюсь, форма вас устраивает. Мы нашли ваше письмо, адресованное генералу Абдулу. Там речь идет о вкладе, который он вам рекомендовал сделать. Вы писали ему о том, что находите целесообразным поместить вклад пока в Европе, притом анонимно. Но что и это связано с какими-то трудностями.
– Полагаю, вы не работаете на английский банк?
– К сожалению, я не тот счастливчик, но генерал Абдул затеял кое-какие делишки. Ему сильно не хватало финансов, и он вспомнил о старых друзьях, которые участвовали в его денежных махинациях в прежние времена. Таким образом, он вошел в контакт с вами (может быть, он надеялся через вас снова связаться с Висконти), с немцем по фамилии Вайсман, о котором вы, по всей вероятности, никогда не слышали, и еще с неким человеком, которого зовут Гарвей Краудер, он упаковщик мяса в Чикаго. Он давно находится под наблюдением ЦРУ, и они сообщили нам. Я, как вы понимаете, упомянул эти имена только потому, что эти люди арестованы и дали показания.
55 
