61 
Она посмотрела в его смеющиеся глаза.
— Ладно, обойдешься без комплимента. Твое эго не нуждается в лести, оно и так велико.
Он наклонился ближе, чтобы перекричать музыку.
— Так какие вопросы тебе задавали?
— Как обычно. Упомянули предложение от «Элегантности».
— Ты согласишься?
Эшер пожала плечами:
— Не знаю. Это может быть забавно. И не повредит имиджу теннисной звезды, когда мои фотографии появятся на страницах популярного в стране журнала.
— Ты и раньше снималась.
Она вздернула бровь:
— Ты читаешь модные журналы, Старбак?
— Конечно. Я люблю красивых женщин.
— Я считала, что их рассматривают в журналах другого сорта.
— Какого сорта? — невинно спросил он.
Она пропустила вопрос мимо ушей и вернулась к теннису.
— Они хотят выжать все, что возможно, из Большого шлема.
— Тебя волнует результат?
Он взял ее руку, в который раз подумав, что эта маленькая изящная рука может обладать завидной силой. Как нежна ее кожа по сравнению с его.
— Немного, — призналась она, — становится все труднее думать только о предстоящем матче. А ты? Ты ведь тоже испытываешь определенное давление.
Официантка принесла вино и низко наклонилась, ставя бокалы, многозначительно улыбаясь Таю. К удовольствию Эшер, он ответил ей тем же. Настоящий дьявол для женского пола. И прекрасно это осознает.
— Я всегда думаю только о той игре, что предстоит. — Тай щедро разлил вино по бокалам. — Если думать обо всех играх сразу, то сойдешь с ума.
— Но ты хотел бы выиграть Большой шлем?
Он поднял стакан.
— Еще как. — И ухмыльнулся. — Мартин наверняка уже занес мою будущую победу в актив.
— Удивительно, что он не присутствует на играх. Анализирует их на расстоянии.
— Он приезжает завтра с остальными членами семьи.
Пальцы Эшер стиснули ножку бокала.
— С семьей?
— Ну да. Ма и Джесс приедут точно. Мак и Пит еще под вопросом, но, скорее всего, смогут приехать тоже.
Кьянти было густым и приятно расслабляло. Тай находился в прекрасном расположении духа.
— Тебе понравится Пит, он такой умный мальчишка.
Эшер что-то ответила невнятно, отпивая из бокала. Мартин был три года назад с матерью и сестрой Тая, в тот сезон, когда они оба — и она, и Тай, выиграли Открытый чемпионат США. Они жили вместе, не разлучались, были окружены вниманием публики и прессы. Ее пугало повторение ситуации. Впрочем, после трех лет разлуки многое все-таки изменилось.
И тогда не было маленького Пита, так похожего на Тая — смуглой кожей, живостью и бьющей через край энергией. Он напомнит ей о ее утрате. Эшер почувствовала ноющую пустоту внутри себя, как бывало каждый раз, когда она вспоминала о своем потерянном ребенке.
Неправильно истолковав ее молчание, Тай участливо дотронулся до ее руки.
— Эшер, ты все еще не разговариваешь с отцом?
— Что? — Она непонимающе смотрела на него некоторое время, с трудом оторвавшись от невеселых мыслей. — Нет… С тех пор как я ушла из спорта.
— Почему ты не позвонишь ему?
— Не могу.
— Но это странно, ведь он твой отец.
Эшер вздохнула, хотелось бы ей, чтобы все было так просто.
— Тай, ты его знаешь. Он человек упрямый, волевой и всегда уверен, что знает, что хорошо для меня и что плохо, он навязывает и мне свою волю. Когда я бросила теннис, я разочаровала его, ведь тем самым я пренебрегла всем, что он вложил в меня.
Тай ответил коротким энергичным выражением, заставив ее улыбнуться.
— Он прав по-своему. Я — дочь Джима Вольфа и поэтому несу определенные обязательства. Я предала его, вышла за Эрика и бросила теннис. Он не простил меня.
— Но откуда ты знаешь? — Тай наклонился через стол, чтобы перекрыть назойливую музыку. — Если ты ни разу не разговаривала с ним, откуда тебе знать, что он считает? И что сейчас чувствует.
— Если бы его чувства изменились, разве он не приехал бы сюда? — Пожав плечами, Эшер хотела закрыть тему и избежать дальнейших объяснений. — Поверь, когда я начала снова играть, я тоже надеялась, что он изменит свое решение.
— Но ты скучаешь по нему.
— Все не так просто.
Эшер знала, что для Тая означала семья — постоянную и вечную любовь и взаимопонимание.
Ему не понять, что она очень хочет присутствия отца на турнире. Она не ждет его любви. Ей нужно его прощение.
— Я хотела бы видеть его здесь, — сказала она наконец, — но понимаю его нежелание меня видеть. — Она сдвинула брови, и тень пробежала по ее лицу. Ей вдруг показалось, что она поняла причину. — Раньше я играла для него, чтобы он был мной доволен, главное было оправдать его надежды, потому что он все вложил в мою карьеру. А сейчас я играю для себя.
61 
