Глава 4

Проснулись Ида и Кэт от лая Охотника. Вечером, попив молока и съев кусочек сушеного мяса, собака вытянулась у камина. Теперь же пса встревожило движение у двери.

Ида застонала и зашевелилась, а Кэт, как обычно, встрепенулась при первых звуках лая. В хлеву Брандманнов она всегда оставалась настороже, ожидая, что хозяин дома попытается напасть на нее. Однако в эту ночь Охотник пробудил ее от крепкого сна. Ей потребовалось больше времени, чем обычно, чтобы открыть глаза и сообразить, что происходит. Как оказалось, слишком много времени.

Грязная брань и звук удара, за которым последовал визг собаки, разбудили ее окончательно. Девушка в ужасе посмотрела на фигуру, стоящую рядом с постелью, а затем на ухмыляющееся лицо Оттфрида, освещенное фонарем, с помощью которого он нашел путь в старую хижину. Ида попыталась сесть, растерянная, как и ее подруга.

– Смотри-ка, одна в свадебном платье, вторая – полуголая. Это мне нравится! – рассмеялся Оттфрид, обдав женщин перегаром.

Кэт не знала, что ей делать: то ли подтянуть край холста повыше, чтобы спрятать грудь, то ли браться за нож. И вдруг девушка замерла, осознав, что пояса нет на месте. Он лежал рядом с платьем у тлеющего очага, а нож остался на столе, где она резала хлеб…

– Не трудись! – Хитрая ухмылка Оттфрида говорила о том, что он уже все проверил. – Сегодня ночью твой черед. Вопрос лишь в том, с кого из вас начать. С невесты или с дикарки… Ах, кошечка, мне не терпится узнать, чему научили тебя воины маори… Была у меня одна шлюха в Байе, наполовину индианка…

– Ты ведь собирался ночевать в другом месте, – прошептала Ида, которая еще не совсем пришла в себя. – Ты… мне ведь это снится, правда?

– Надеюсь, милая моя, что я тебе снюсь. А не этот Карл Йенш… – Оттфрид злобно усмехнулся. – Но сегодня… Да, я решил. Я начну с маленькой маори. А ты смотри, Ида, смотри. Может, чему-то и научишься. С тобой уже давно не интересно, лежишь подо мной, словно… мертвая какая-то.

Кэт хотела скатиться с постели и бежать, но Оттфрид уже схватил ее за плечи. Он был пьян, но одного его веса было достаточно, чтобы придавить к кровати хрупкую Кэт. Она застонала от боли, но продолжала отбиваться, когда он сел ей на ноги и расстегнул штаны.

– Раздевать тебя, к счастью, не нужно! – Он рассмеялся и окинул ее тело пьяным взглядом. Холст он сорвал с нее одним движением. – А ты красивая! Золотистый пушок… Похоже, ты моя первая натуральная блондинка!

Однако он не стал долго восхищаться своей добычей. Кэт закричала, когда он грубо вошел в нее, но еще громче она вскрикнула, когда увидела реакцию Иды. Молодая женщина сидела, оцепенев от ужаса. Она могла встать с постели, подбежать к столу и взять нож. Но Ида и не думала этого делать. Как бы ни был Оттфрид занят Кэт, тень от палки, которой она замахнулась, он заметил и отразил нападение слабым движением плеч. Ида стала царапать его, молотить его спину кулачками, но он только отмахивался от нее, словно от надоедливой мухи. Одним-единственным движением руки он отшвырнул молодую женщину в другой угол комнаты, как обычно поступал с собакой. Ида вскрикнула, ударившись об пол. Кэт не видела, где именно та лежит, но на протяжении всей этой кошмарной ночи она слышала, как поскуливает собака и плачет ее подруга.

Кэт не позволила себе плакать, когда Оттфрид входил в нее снова и снова. Он не хвастался попусту, когда говорил, что может пользоваться женщиной дольше, чем другие мужчины: он изнасиловал Кэт четыре раза подряд и не засыпал в промежутках, хотя от него сильно пахло виски, и Кэт от всей души надеялась, что оно его наконец одолеет. Впрочем, он удовольствовался одной только Кэт и не стал приниматься после нее за Иду, как угрожал вначале. Кэт тревожилась за подругу, но сделать ничего не могла. Оттфрид держал ее крепко, словно в тисках, она была полностью в его власти, а попытки пнуть его или укусить только сильнее его распаляли. В конце концов она отчаялась и лежала неподвижно, когда он на рассвете вошел в нее последний раз.

  143