9 
— Я его знаю.
Вот это да. Без пиджака его грудь казалась широкой и мускулистой. Она выглядела как гранитная стена, к которой так и тянет прислониться. Джанни закатал рукава рубашки, обнажая загорелые руки, и в горле у Мари встал комок.
— Жан-Люк, — сказал Джанни, — высокомерный слюнтяй. Он не может обойтись без помощи какой-нибудь очаровательной глупышки.
Услышав это, Мари стиснула зубы. Она знала, что Джанни получает удовольствие, видя ее раздражение.
— В общем, — сказала она, пряча малопривлекательные мысли подальше вглубь сознания, — Жан-Люк жил в отеле пару недель и был, надо сказать, м-м-м… очарователен.
Надо признать, что она проглотила наживку вместе с леской и грузилом! Но что в этом такого удивительного? Жан-Люк — настоящий француз, обаятельный красавец! Он ухаживал за ней, уделял ей внимание, и она, глупышка, действительно купилась на все. Пробудь он там еще неделю-другую, она бы и в постель с ним легла.
Джанни фыркнул:
— Да Жан-Люк не знает даже этого слова — очаровательный. И все-таки он вас надул.
Мари вспыхнула. Она чувствовала, как горячий румянец заливает ее лицо. Хуже всего было то, что Джанни был прав.
— Да, надул.
— Ну и как? Он такой хороший любовник?
Глаза у Мари округлились.
— Не знаю. Этой ошибки я не совершала.
— Должно быть, Жан-Люк теряет квалификацию, — кашлянул Джанни и, прежде чем она успела что-либо сказать, продолжил: — Значит, он использовал вас, чтобы получить информацию об отеле и системе безопасности. После этого он пробрался к графине и был таков.
Мари вздохнула:
— Ну, примерно.
Джанни покачал головой и разлил чай.
— Молоко? Сахар? Печенье?
— Нет, спасибо. — Мари взяла чашку, сделала глоток и спросила: — Почему вы так милы? Чай? Печенье?
— Не вижу повода, почему бы нам цивилизованно не выпить чаю.
— Но повод есть, — с кривой улыбкой сказала Мари. — Коп и вор вместе пьют чай. Фантастика.
— Попробуйте печенье, — произнес Джанни, протягивая ей упаковку.
«Да уж, ситуация», — подумала Мари. Она представляла другой свою первую встречу с Джанни Коретти.
— Ладно, возвращаюсь к своему рассказу.
— Да. Потому что я пока ничего не понимаю.
— Абигейл не винила меня в краже, — объяснила она, вспомнив доброту пожилой женщины. — Зато обвинил в этом совет директоров, и меня тут же уволили.
— Я не удивлен. Вы позволили вору обвести себя вокруг пальца. — Джанни откинулся на стуле, нахмурился и поерзал. — И кому?! Не самому классному вору, надо заметить.
— От ваших слов я чувствую себя гораздо лучше, — с кривой улыбкой сказала Мари.
Глядя на сидящего напротив нее Джанни, она заставила себя признать:
— Я совершила ошибку, за которую пришлось расплачиваться Абигейл. Это неприемлемо. Я хочу вернуть ее ожерелье. Вернее — я просто обязана вернуть ей его.
Джанни легким кивком показал, что понимает, что ею движет. Но когда он заговорил, ощущение единодушия исчезло.
— Желаю вам удачи.
— Мне нужно больше, чем просто удача. Мне нужны вы.
Джанни коротко рассмеялся, сделал глоток чаю и покачал головой.
— А почему меня должно заботить то, что вам нужно?
— Потому что у меня есть те фотографии.
Черты его лица стали непроницаемы.
— Ах да. Ваш шантаж.
— Я предпочитаю называть это сотрудничеством к взаимной выгоде обеих сторон.
— Как волка не кличь, он все равно волком останется.
Мари предпочла игнорировать это замечание.
— Я провела свое расследование. Сразу после ограбления я уехала из Нью-Йорка. Купила билет во Францию и несколько месяцев провела путешествуя по Европе. Сначала я пыталась найти Жан-Люка в Париже, но там его не оказалось. Очевидно он…
— Он живет в Монако.
— Вот видите! Вы знаете то, чего не знаю я.
— Вынужден с вами согласиться, — кивнул он и нахмурился.
— В общем, когда мои поиски Жан-Люка не увенчались успехом, я поняла, что мне понадобится помощь. — Мари откинулась на спинку. — Хотя Европа не слишком большая, найти в ней вора все равно что найти иголку в стогу сена. Но каждый коп в мире знает о Коретти, а в вашей семье не делают секрета из того, где вы живете…
— А почему, собственно говоря, мы должны это скрывать? — пожал плечами Джанни. — Нас не разыскивает полиция.
Мари не стала с ним спорить.
— Мне нужны были лучшие, а семья Коретти считается одной из самых лучших.
9 
