115 
В конце концов Роберт все-таки закрыл тетрадь, подписал несколько бумаг, которые секретарша положила ему на стол еще утром, и в начале седьмого покинул свой кабинет. Тетради и фартук он взял с собой, бережно уложив их в большой бумажный пакет из универмага. Сейчас Роберту не терпелось поскорее оказаться дома, чтобы продолжить чтение.
По дороге он все же зашел в кафе, где часто покупал полуфабрикаты на ужин, и уже через двадцать минут был дома. Устроившись на диване в гостиной, Роберт снова взялся за тетради Лиллибет. Примерно час спустя им вдруг овладело сильнейшее желание позвонить ей по телефону, чтобы сказать несколько теплых, благодарственных слов или хотя бы отправить ей мейл или смс-сообщение, но он не знал ни ее номера телефона, ни электронного адреса (скорее всего, ни того, ни другого у нее просто не было), поэтому Роберт взял в руки фартук и некоторое время сидел, пропуская между пальцами мягкую, шелковистую ткань, которая как будто еще хранила тепло ее рук.
– Я не знаю, кто ты, Лиллибет, но я читаю твой роман и слышу твой голос… – негромко проговорил он, потом отложил фартук и вернулся к тетрадям. Последнюю из них он закрыл, когда время уже приближалось к полуночи. Обычно Роберт читал довольно быстро, но на этот раз ему хотелось смаковать сюжет и наслаждаться тем, как Лиллибет строила фразы, как нанизывала слова на струну логики. Он не знал, какие из описанных ею событий были вымышлены, а какие произошли в реальности, однако в целом повествование выглядело на редкость убедительно и стройно. В героев книги он буквально влюбился и даже поймал себя на том, что воспринимает их не просто как живых, реально существующих людей. Ему казалось – они любят, думают, страдают и радуются прямо здесь, в этой комнате, совсем рядом с ним, и стоит ему только захотеть, как он начнет различать их лица и фигуры. Упругий, живой сюжет также увлек его настолько, что он просто не мог остановиться, пока не узнает, чем закончилась история главной героини. Даже после того, как Роберт перевернул последнюю страницу, он еще долго сидел в темноте, размышляя над прочитанным. Интригующая завязка, кульминация, развязка – казалось бы, что может быть проще? Они есть, должны быть, в каждом литературном произведении, и большинство писателей – такова уж их работа – добывали свой хлеб, по мере сил и способностей облекая этот грубый скелет плотью. Но Лиллибет Петерсен работала не ради хлеба насущного, это был полет фантазии, вдохновенный танец, каждое па которого отмечено печатью несомненно большого таланта.
И снова Роберт задумался над тем, что он закончил читать. Как простая фермерша из пенсильванской глуши сумела написать книгу, которая буквально нокаутировала его? Такого с ним еще никогда не случалось.
– Черт побери! – негромко воскликнул Роберт, глядя на светлеющее небо за окном. – Кто ты, Лиллибет Петерсен? Гений или, может быть, ангел? Я не знаю, но могу сказать одно: ты сводишь меня с ума!
Неожиданно Роберт рассмеялся. Эта книга была лучше всех, что он когда-либо держал в руках, и где он ее нашел? В куче отвергнутых рукописей, среди издательского мусора! Несколько тетрадок, исписанных по-школьному правильным почерком и завернутых в старый фартук, оказались настоящим шедевром, который создала никому не известная аманитка. Впрочем, она могла и не быть аманиткой – в рукописи ни слова не говорилось об этой секте, да и в округе Ланкастер в Пенсильвании наверняка жили не одни только аманиты. Лиллибет Петерсен вполне могла оказаться самой обыкновенной фермершей… Нет, не обыкновенной. Она была невероятно талантливой, прирожденной писательницей, и это делало ее уникальной. Сама Судьба вложила Роберту в руки бриллиант, который сверкал ярче звезд и солнца. Подумать только, сколько раз он проходил мимо стола Пата Рили и даже не подозревал, что в этой груде литературного хлама может скрываться подобное сокровище! И только сегодня… Не иначе – завернутые в фартук тетрадки сами потянули его к себе, как магнит притягивает железо, и он не прошел мимо, остановился и достал из кучи бумаг именно их. Что это, как не перст Судьбы?
Ночью Роберт так и не заснул. Он думал о романе, о его авторе, о том, что могло подвигнуть молодую – скорее всего, молодую – женщину на его написание. На следующий день была суббота, в редакцию идти Роберт не собирался и после завтрака снова вернулся к тетрадям, отыскивая и перечитывая особо полюбившиеся ему места. Днем он пошел прогуляться и даже зашел в свой офис, но, куда бы он ни направился, сюжеты и образы из романа преследовали его повсюду. Чувствуя, что книга понемногу сводит его с ума, Роберт решил в понедельник первым же делом попытаться дозвониться до этой Лиллибет Петерсен и поговорить с ней. Впереди, однако, было еще много времени, и Роберт подозревал, что эти выходные будут самыми долгими в его жизни. Непонятно, почему его не оставляло ощущение, будто Лиллибет ждет его звонка, а он зачем-то тянет время, хотя Роберту и самому хотелось как можно скорее узнать от нее все подробности.
115 
