31 
– Я не хочу, чтобы это произошло так, здесь…
– Не останавливайся! – Брит тяжело и часто дышала, выгибаясь ему навстречу, касаясь бедрами его бедер, с радостью ощущая его возбуждение и готовность. – Пожалуйста, Ник, сейчас!
От его низкого гортанного стона по ее телу побежали мурашки. С неистовой решимостью Ник снова припал к ее губам, и его руки стали торопливо задирать подол ее платья. Волна за волной удовольствие накатывало на Брит, пока руки Ника проделывали свое путешествие по ее бедрам и наконец коснулись средоточия ее желания. Бесконечное, безумное наслаждение накатывало, отступало и снова накатывало. Британи уже едва стояла на ногах, а когда его пальцы проникли под резинку ее трусиков-стрингов и коснулись чувствительного бугорка, Брит разразилась долгим протяжным криком:
– Ник, это было…
– Только начало.
От его лукавой, многозначительной усмешки ее тело охватил трепет предвкушения. А Ник развернул ее спиной, обхватил за бедра и прижал к себе так, чтобы она почувствовала, как он возбужден.
– Позволь доставить тебе удовольствие…
– Ты уже доставила, дорогая, тем, что достигла оргазма. Твой крик был лучшей благодарностью, – прошептал Ник ей в ухо и нежно прикусил мочку. Брит привалилась к нему спиной, расслабленная, довольная. – Тем более, как ты знаешь, в этом деле я люблю командовать сам.
– О-о, вижу, мой неутомимый плохой парень Ник Манчини вернулся.
«Неутомимый» игриво зарычал и прикусил мочку посильнее.
– Тогда самое время показать тебе, каким плохим я могу быть.
Руки Ника скользнули вверх по ее ребрам и накрыли ее груди. Большими пальцами он начал поглаживать соски, и очень скоро волна всепоглощающего, лишающего разума и воли желания накрыла Брит с головой.
Ник же, верный своему обещанию продемонстрировать, насколько плохим он может быть, снова начал ласкать ее самый потаенный бугорок, средоточие самого острого удовольствия.
Желание Брит, казалось, достигло пика, бедра самопроизвольно задвигались в извечном ритме, внутренние мышцы сжимались и разжимались. Она откинула голову в экстатическом самозабвении.
– Ник!.. – Она больше не могла выносить его ласк, она жаждала ощутить наконец его внутри себя.
– Я здесь.
Звук расстегиваемой «молнии», шелест разрываемой фольги, и вот он снова рядом с ней. Ник наклонил ее вперед, крепко держа за бедра…
– Ник, пожалуйста!
Он вошел в нее одним мощным толчком, от которого у Брит перехватило дыхание. Острое ощущение наполненности было одновременно и мучительным, и восхитительным.
Она так долго ждала, так мечтала об этом, что, когда Ник задвигался внутри нее, лишилась остатков самоконтроля.
– Брит, моя Брит…
Эти собственнические слова привели ее в восторг не меньше, чем руки, крепко сжимающие бедра, и нарастающий темп его движений, приведших обоих к одновременной головокружительной кульминации.
– Вот это да! – выдохнула Брит, выпрямляясь и прислоняясь к Нику в полном изнеможении. Ее тело дрожало, звенело и пело от невероятного удовлетворения. Но вырвавшееся у Ника ругательство заставило ее быстро повернуться, чтобы посмотреть ему в лицо. – Что не так, Ник?
– Все. Вот это. – Он обвел рукой кухню, а потом выразительно посмотрел на задранный подол ее вечернего платья и приспущенные трусики. – Ты заслуживаешь большего.
Собрав остатки достоинства, которое только может сохраниться у женщины со спущенными до колен стрингами, Брит стукнула Ника кулачком по груди.
– Не смей извиняться за лучший секс в моей жизни! Это было потрясающе. Не просто потрясающе, а изумительно! Великолепно!
Уголки губ Ника иронично приподнялись.
– Хмм, лучший, говоришь?
Брит кивнула:
– Лучший.
Улыбка Ника стала шире.
– И тебе нравится парень, который настолько потерял над собой контроль, что не смог дотянуть до спальни?
Схватив Ника за лацканы изрядно помявшегося смокинга, Брит притянула его к себе.
– Не любой парень, – сказала она, когда они оказались лицом к лицу. – Мне нравишься ты, Ник Манчини. Каждый дюйм твоего тела…
– Люблю, когда ты говоришь всякие гадости, как настоящая плохая девчонка.
– Я не имела в виду то, о чем ты подумал! – взвизгнула Брит.
– Я знаю. – Ник засмеялся, потерся носом об ее нос, поглаживая спину долгими, расслабляющими прикосновениями.
Брит в истоме прижалась щекой к его груди.
31 
