Последние отзывы

  38  

Там было золото, металл, который мы называем драгоценным, и его было так много, как рыбы в море или фруктов на деревьях. Самородки можно было заметить в любом ручье, прямо на земле. Можно было взять пригоршню земли и найти в ней золотые крупицы. Они научились его переплавлять в ожерелья и браслеты. Их они полировали и поднимали к солнцу. Наверное, они считали, что золото сохраняет в себе частицу солнца и именно поэтому они так широко его использовали. Туземцы поклонялись солнцу, родителю всего живого. Каждое утро они наблюдали за его восходом, приветствуя радостными возгласами, и каждый закат они провожали его в торжественной тишине. Помню, я стоял с ними на берегу и смотрел, как большой огненный шар уходит за горизонт. Я могу рассказывать об острове бесконечно.

– Я буду рада услышать.

– Я жил с ними… Как долго? Не могу сказать. Я почти стал одним из них.

– А вам не хотелось вернуться домой… к семье?

– Странно, но я не думал об этом. Все это казалось каким-то другим миром. Я забыл о своих больших планах бороздить моря и открывать новые земли. Я сосредоточился на том, чтобы жить их жизнью. Я рыбачил с ними, с их помощью я построил хижину. Я жил так, как жили они, и понимал, что это великое счастье. Это трудно объяснить. Думаю, это как-то связано с врожденным добронравием этих людей. Если бы я сам этого не увидел, я бы ни за что не поверил, что такое место может существовать.

– Почему вы покинули этот остров? Как это произошло?

– Порой мне кажется, что во всей этой истории есть что-то мистическое. Поэтому я так неохотно рассказываю о ней. Они питались рыбой, и, как я уже говорил, рыбы было много. Большую часть дня мы проводили в лодках. Это были примитивные суденышки наподобие каноэ. Тот день я хорошо запомнил. Те лодки рассчитаны на двух человек, и мы рыбачили парами. Чаще всего я выходил в море с одним из них, чье имя звучало похоже на Вамгум. Мы были друзьями. Он научил меня нескольким их словам, и я даже мог худо-бедно объяснить, чего хочу. Я же научил его нескольким своим словам.

И вот однажды мы с Вамгумом вышли в море. Палящее солнце висело высоко в небе. Для защиты на лодке имелась небольшая соломенная крыша. Мы не сразу принялись ловить рыбу. Сначала мы шли на веслах, а потом какое-то время плыли по течению, все отдаляясь от берега. Помню, я обернулся и посмотрел на остров, буйный, зеленый и прекрасный. Я запел одну из народных песен моей страны, которая всегда нравилась им. Вамгум заслушался и закрыл глаза. Потом и я задремал.

Когда я проснулся, свинцовые тучи заслонили солнце. Было почти темно. Встревожившись, я разбудил Вамгума. Он в страхе обернулся. Острова уже не было видно. Порыв ветра качнул каноэ.

В тропических морях штормы начинаются стремительно. С неба обрушился дождь, засвистел ветер. Все повторялось снова, и на этот раз я был в хрупком каноэ. Мы не могли противиться стихии. В следующий миг мы оказались в воде и стали цепляться за борта каноэ. Неожиданно Вамгум исчез. Огромная волна обрушилась на каноэ, разбила его на части и швырнула их высоко в воздух. Я вцепился в кусок древесины, в точности, как прежде. Смерть близко подобралась ко мне. Я подумал, что это конец, но продолжал цепляться за деревяшку. Мне удалось лечь на нее, и я оказался над водой. Меня бросало и трясло, но каким-то чудом мне удавалось не отпускать кусок каноэ.

«Нет, не может быть, чтобы это опять происходило со мной, – думал я. – В тот раз я был спасен для какой-то особой цели, но сейчас, верно, пришел мне конец».

Не знаю, как долго меня носило по морю. Все повторилось, как в тот раз: холод… ускользающее сознание… готовность пойти на дно. Я потерял счет времени. Я не понимал, день сейчас или ночь. Я мог только цепляться за мою деревяшку и гадать, какая из гигантских волн выбьет из меня дух.

Ветер прекратился неожиданно. Море все еще ярилось, но мой осколок каноэ уже не нырял под воду. Небо прояснилось, но только для того, чтобы обнажить солнце, настолько беспощадное, что мне чуть не захотелось, чтобы шторм вернулся. Постепенно море успокоилось. Не знаю, как долго я, истощенный, плавал по почти неподвижному морю.

Меня подобрало случайное судно, когда я уже не понимал, где я и кто я. Помню, как лежал в тени на палубе этого судна, как к моим губам прикладывали сосуд с каким-то холодным питьем. Кажется, я бредил. Я разговаривал с островом.

Мало-помалу я вышел из этого состояния. Ко мне пришел корабельный доктор. Он сказал, что судно держит курс на Роттердам, и что я лишь благодаря какому-то чуду остался жив после таких испытаний. Мало кому удавалось так приблизиться к смерти и спастись. Я мучился от солнечного удара, голода и истощения. Но я был молод, силен и еще до того, как плавание подошло к концу, полностью восстановил силы.

  38