Особенно,... 
97 
— Что, рука тяжелая?
— Нет. Реакция хорошая. И бурная.
— Как же тебе удалось от него сбежать?
— Ну… Иаллин спасла. У него это единственная внучка, от единственного сына. Жена Олеандра погибла лет пятьсот назад. А Иаллин на нее похожа. Вот эльф и растаял. А уж когда она поделилась с ним новостью о своем замужестве. В общем, именно в этот момент я и смотался. К тому же мне не составило труда тебя найти. Надо было только пораскинуть мозгами.
— Они у тебя есть?
— Ну, раз я тебя нашел, то вывод очевиден. Достаточно было вспомнить, что неподалеку живет твоя мать. Просчитать тебя оказалось не так сложно, — дракон отвел взгляд, — если подумать. Вот чего никто не ожидал, так это д у хов. Не страшно было марать такой грязью душу?
— У меня один из атрибутов.
Змей все так же искоса поглядывал на меня. И если честно — от этого взгляда бросало в холодную дрожь. По телу прошел такой холодок, будто зимой повеяло.
— И думаешь этого достаточно? Обращение к темной все равно ляжет пятном на твою душу. И в следующей жизни может потребовать расплаты. Закон кармы еще никто не отменял.
— Значит то, что я сделала, это зло? Тогда то, что со мной сделали вы, это?..
— Человек рядом с драконами? Знаешь почему стать Наездником дракона очень сложно? Здесь нужен особый характер, воля и сильная магия. Чтобы не быть балластом. А ты до сих пор непозволительно слабая. Думаешь, я жесток с тобой? А враг обойдется лучше?
— У меня нет врагов. Во всяком случае, так было до встречи с вами.
— Разве? — наконец Сери все же соизволил повернуться ко мне лицом, а не… филейной частью. Хотя под таким взглядом да при таком непроницаемом лице мне сразу захотелось вновь полюбоваться на… спину дракона. — А твои родственнички, готовые на все, только бы не видеть тебя. Их тебе мало? Так поверь мне — двадцать три, это только начало для мага. И детский возраст для дракона. Еще успеешь нажить.
— Я не дракон.
— С этим я согласен. Ты не дракон. Ты слабая человеческая девочка, слишком глупая, чтобы принять данный ей подарок. Силы, о которых другие могут даже не мечтать. Но ты уперлась в своем неприятии и делаешь только хуже. По-другому учиться ты уже не умеешь. Только каждый раз переступая через себя. И не стоит винить в этом меня. Давно стоило натравить на тебя команду охотников на драконов. И посмотреть, как ты с этим справишься. Они церемониться не будут.
— Ты… — Мне даже нужного слова не удалось подобрать.
Расплавленное золото вмиг замерзло.
— С тобой никто не собирается так поступать. Успокойся. С твоей регенерацией проще убить сразу. От пары ран, что мы с Колином можем регенерировать еще во время боя, ты скончаешься. Охотники, знаешь ли, умеют расправляться с драконом так, что тот и двинуться не сможет.
— А… откуда ты знаешь? Вас так учили?
Золотой лед треснул, изливая тоску и боль. Радужка расширилась, занимая уже весь глаз.
— Нам с Колином было двенадцать, когда отец забрал нас в свое Царство. Но по дороге на нас напали. Отец куда-то пропал, и мы были вынуждены защищать себя сами.
Я смотрела в желтые глаза дракона и просто поражалась чувствам, лившимся из них. В какой-то момент мой взгляд словно подернуло золотой пленкой… и я провалилась.
Небольшая лесная поляна. Лошади, прикованные к земле алмазными сетями. Лежащие трупы людей. Красная от крови трава. И два мальчика, сжимающие в руках мечи. Один с всклокоченными, короткими зелеными волосами. А второй… покрыт рисунком чешуек, позади бьется в истерике змеиный хвост, некогда симпатичная мордашка обезображена клыками и страхом. Оба в крови — своей и чужой. Дети, защищающие свою жизнь.
Это была короткая вспышка чужих воспоминаний. Чужой боли. Но как же она ударила по мне! Еще несколько секунд я чувствовала каждый порез, каждую ранку на теле красноволосого мальчика, ощущала во рту соленый вкус. Видение померкло, но где-то в груди все так же отдавались боль и страх.
— Наверное, с его стороны это было очень жестоко, — меж тем продолжил Сери, не заметив моего состояния. — Но после этого мы с Колином больше никогда не сопротивлялись и не жаловались на чересчур тяжелые занятия. Отец отдал нас на обучение хорошим мастерам. Двум братьям, которые когда-то ухаживали за мамой. Это был еще один довольно жесткий его шаг. Но то смешанное чувство, которое испытывали к нам наши учителя, делало только лучше. Нас не жалели, но относились… с трепетом. Мы были «Её " детьми. Сейчас я понимаю, почему отец не стал обучать нас сам, ведь он очень сильный воин. Это довольно тяжело — причинять боль тому, кто дорог. И делать это намеренно. Нас вырастили как воинов, каких еще не было в клане, что в общем-то соразмерно заложенным талантам. Моя третья ипостась, практически неограниченный энергетический баланс Колина. Ты знала, что мой дорогой братец по силе может сравняться с истинным? Та жестокость, с которой нас обучали, раскрыла все способности. И не раз спасла нам жизни. — Сери хмыкнул. — Так что я непозволительно мягок с тобой, Александрит. Ты на многое способна, но запираешь эту силу в себе. Так что мне остается? Только толкать тебя к этим возможностям.
97 
