Глава 2

Тэлия вышла из задней двери шляпного магазина миссис Бертон и огляделась. В конце улицы виднелась какая-то фигура.

Она поспешила к ожидавшей ее пожилой женщине, одетой как служанка из хорошего дома, и та, завидев ее, улыбнулась.

– Прости, Анна, что заставила тебя ждать, – сказала Тэлия, – но в последний момент потребовалось запаковать уйму коробок. Слава Богу, их хотя бы не потребовалось разносить!

– Как бы то ни было, такая лакейская работа не для вас! – сварливо произнесла Анна.

Тэлия рассмеялась:

– Сама знаешь, нищим выбирать не приходится, и, в конце концов, у меня был замечательный день! Не буду ничего говорить, пока не увижу маму. Как она?

– Как всегда, – ответила Анна. – Считает дни до возвращения вашего отца и ждет письма, которое никогда не придет!

Голос Анны снова зазвучал строго, и Тэлия знала отчего.

Ее мать была единственным человеком, кого Анна боготворила.

Они шли по улицам, где уже не было столь людно, как по утрам, и вскоре добрались до Хэй-Хилла.

Там они пересекли улицу и направились к Ленсдаун-лейн.

Всякий раз, когда Тэлия проходила здесь, она ловила себя на мысли о разбойниках.

Когда-то принц Уэльский и герцог Йоркский, еще в молодости, ехали в наемном экипаже по Хэй-Хиллу, разбойники их остановили и ограбили.

Грабителей так и не поймали. Кроме того, был случай, когда разбойник, сбежав с Пикадилли-роуд через Ленсдаунский пассаж, сел на коня в конце Керзон-стрит и ускакал прочь.

Этот побег всегда казался Тэлии отважным и захватывающим, что она зачастую принималась рассуждать: окажись она в такой ситуации, хватило бы у нее сообразительности?

Анна не любила разговаривать в дороге, и поэтому Тэлия спокойно продолжала размышлять.

Джентльмен, подаривший ей утром гинею в комнате мадемуазель Женевьевы, по ее мнению, выглядел настоящим разбойником или, быть может, пиратом.

Он был как раз из тех мужчин, кого она хотела бы видеть проезжающим по Роу или гуляющим по Бонд-стрит.

До сих пор ей не представлялось возможности поговорить с кем-нибудь из тех, кого звали франтами, а его циничный и весьма насмешливый голос был как раз таким, каким она себе представляла.

На Керзон-стрит Анна еще сильнее прибавила шагу, и через несколько минут они свернули налево под арку, ведущую к Шеппердз-Маркет.

Воображение Тэлии снова нарисовало многолюдную ярмарку, о которой она читала в книгах и слышала от местных стариков.

Шеппердз-Маркет все еще оставался небольшой деревушкой, живущей своей независимой жизнью, но в прошлом устраиваемая здесь ярмарка на две недели превращала ее в одну из достопримечательностей Лондона.

Она начиналась как сезонный рынок, но на прилегающих улицах появлялись балаганы с жонглерами и боксерскими площадками, устраивались зверинцы и выступления скоморохов.

Качели, карусели, фокусники и канатоходцы собирали толпы зрителей, находивших интерес и в лицезрении женщин с поросячьими головами, уродцев и вождей племени каннибалов.

Но, как помнила Тэлия, весело было не всегда. Иногда случались и трагедии.

Более ста лет назад здесь выступала танцовщица на канате, известная как Леди Мэри, о которой ходили слухи, будто бы она была дочерью знатного иностранца.

Она бежала с балаганщиком, обучившим ее танцевать на канате, и ее выступления благодаря грациозности и мастерству пользовались неизменным успехом.

Даже забеременев, она продолжала выступать и однажды, потеряв равновесие, упала с каната, после чего родила мертвого ребенка и умерла сама.

  8