37 
Эти слова заставили Габриеля нахмуриться.
– Шестнадцать? Но это была всего лишь шутка. Я подколол тебя, сказав, что у тебя нет жениха, потому что ты чересчур придирчива.
– Я не об этом. Помнишь, Шон устроил вечеринку в нашем доме? Конечно, помнишь, ведь ты говорил о ней в день приезда. Так вот, тогда мне показалось, что ты со мной флиртуешь. Не знаю, как было на самом деле, но по наивности я расценила это как знаки внимания. И призналась тебе в своих чувствах… – Лара остановилась. Воспоминания о том вечере были остры как никогда. Она ощущала почти физическую боль. – Но тебе было все равно. Наоборот, моя напористость смутила тебя. Ты посоветовал мне найти парня среди моих сверстников. И сказал, что твоя белокурая однокурсница интересует тебя куда больше. Так что да, Габриель. Мне давно нужно было понять, насколько ты жесток.
Он покачал головой:
– Столько лет прошло. Ты была почти ребенком. К тому же я не хотел ставить под угрозу наши отношения с Шоном. Я знал, как относятся ко мне твои родители, и дорожил этим.
– Но чувства есть чувства, вне зависимости от возраста и родства, Габриель. Сейчас ты объясняешь нашу связь простым соблазном. И я не понимаю, это твоя защита или ты действительно ничего не испытываешь ко мне.
– Наверно, тебе будет больно это слышать, Лара, но в этой жизни мне никто не нужен. На данный момент меня все устраивает.
– Неужели это правда? – Лара медленно качала головой, не находя больше слов. Когда Габриель включал защиту, он становился поистине непробиваемым. Это была броня, против которой у нее не было средств.
– Продолжать разговор бессмысленно. – Габриель швырнул на стол салфетку и подозвал официанта. – Если не поставить на этом точку, я сделаю тебе только хуже. Завтра ты улетаешь домой.
Лара сидела с закрытыми глазами.
– Наверное, ты прав. Как скажешь.
– Мудрое решение, – кивнул Габриель.
* * *
Лара и сама удивилась тому, насколько быстро она влилась в прежнюю рутину после летних каникул. Нескончаемые дни и долгие бессонные ночи после ее поездки в Нью-Йорк закончились. Тем не менее ее по-прежнему мучила тревога, будет ли ей даровано счастье в любви или последняя надежда осталась в прошлом. Как только она вернулась в колледж, нескончаемые просьбы студентов слегка отвлекли ее от гнетущих мыслей. В каком-то смысле родная библиотека стала ей убежищем.
И все же память то и дело воспроизводила кадры их прощания в аэропорту. Тогда он снова повторил, что их связь изначально была ошибкой. И она расплакалась.
Своим признанием в ресторане Габриель возвел между ними непреодолимую стену. К тому же он дал ей отличную возможность выспаться перед полетом. Ведь по его предложению последнюю ночь они провели в разных комнатах. Но шанс выспаться остался неиспользованным. Стоит ли говорить, что в ту ночь Лара не сомкнула глаз. Габриель, который все это время был таким страстным и чувственным, ночевал в своей спальне. Ларе казалось, что ее сердце вырвали из груди.
Она уверяла себя, что такое неожиданное охлаждение чувств ничем нельзя объяснить. Габриель слишком внезапно отдалился от нее – как физически, так и эмоционально. И все же у нее было объяснение. Он снова бежал от реальности. Не столько от Лары, сколько от страха любви и ее последствий. Габриель боялся, что это чувство испарится так же неожиданно, как когда-то исчезла его мать. По какой-то нелепой ошибке его мать ушла из жизни, оставив его с дядей. Именно поэтому Габриель называл «ошибкой» их связь с Ларой. Он пытался защитить себя и ее. Ведь никто из них не вынес бы боль потери любимого.
На следующее утро они встретились за завтраком, но Габриель непрерывно звонил по телефону. Все его внимание было отдано работе, а не ей.
Лара чувствовала себя невидимкой. Она пыталась начать разговор. Несмотря ни на что, ей хотелось сказать ему, что она будет скучать и как ей тяжело расставаться с ним.
И что она не представляет дальнейшей жизни без него.
Но его красивое лицо было каменным, словно у статуи древнего скульптора. Габриель словно вычеркнул ее и из сердца, и из мыслей. А когда водитель сообщил, что лимузин подан, он, по всей видимости, вычеркнул Лару и из жизни.
Прощаясь с ней в аэропорту, он осторожно положил руки ей на плечи и наклонился, чтобы поцеловать ее. До последнего мгновения Лара надеялась, что сердце его передумает и он не отпустит ее одну. Но, увы, его прощальный поцелуй был лишь формальностью. В нем не было ни былой страсти, ни тем более нежности. Габриель простился с ней, как со случайной знакомой. Коснуться его губ было приятно, но не более. Это был холодный, ни к чему не обязывающий поцелуй на прощание. Он пожелал ей счастливого пути и даже сказал, что позвонит, когда «приведет мысли в порядок». После чего просто развернулся и направился к выходу.
37 
