48 
— Когда я впервые увидел тебя в ложе, я сразу понял, что ты не такая, как все.
— В ложе? — удивилась Давитта.
— Я рассматривал публику в бинокль, — пояснил маркиз. — А ты, моя любовь, смотрела представление поистине с детским восторгом.
— А я и не знала, что ты был там…
Маркиз улыбнулся:
— Ты была куда занимательнее любого представления, и я смотрел на тебя не отрываясь. Увидев тебя у Романо, я понял, что вблизи ты еще прекраснее, чем издалека.
— Но ты… ты велел мне ехать в Шотландию!
— Я не хотел, чтобы Лондон испортил тебя, чтобы ты потеряла чистоту и свежесть — ведь ничего прелестнее я не видел в жизни!
Не в силах справиться с собой, маркиз нагнулся и вновь поцеловал Давитту. Девушка ответила ему, и только некоторое время спустя он заговорил снова.
— Я столькому хочу научить тебя, моя дорогая, — ты многое узнаешь о любви. Какое счастье, что ты сбежала из Лондона!
— Я думала, что никогда уже больше не увижу тебя…
— Я думал то же самое. Но я искал тебя так же, как Мундсли, — усмехнулся маркиз. — Судьба сыграла со мною забавную шутку — я нашел тебя там, где меньше всего рассчитывал на успех, — в библиотеке Шербуры-хауса.
— Я думала, ты… прогонишь меня.
— Я был очень рад, когда увидел тебя. И в то же время я должен был удостовериться, что тебя не подослал Мундсли, замысливший очередной злодейский план.
— Мне было так стыдно…
— Говорю тебе, забудь об этом! Любимая, мы должны быть благодарны небесам за то, что они в конце концов свели нас вместе, несмотря на все испытания!
— Ты правда думаешь, что я… могу выйти за тебя замуж? — не верила в свое счастье Давитта. — А графиня и родственники… вдруг они не одобрят этот брак?
— Думаю, тетушка будет безумно рада, хоть и пожалеет о потере компаньонки. Ну а до остальных родственников мне нет дела. Да и потом, они должны быть благодарны мне, что я наконец прислушался к их советам и решил жениться.
— А они хотели женить тебя?
— Они хотели, чтобы у меня были жена и наследник.
Давитта покраснела и спрятала лицо на плече маркиза.
— Ты смущена? — спросил он.
— Да… но в то же время я горда… и не могу поверить, что все это правда.
Маркиз хотел еще раз поцеловать девушку, но Давитта остановила его.
— Я… хочу спросить…
— О чем же?
— Ты хочешь, чтобы я вышла за тебя замуж… Это так прекрасно, так замечательно… но ты уверен, что со временем я тебе не наскучу?
Маркиз молчал, и девушка добавила:
— Если бы я потеряла тебя сейчас, мне было бы невыносимо больно, но потерять тебя, будучи твоей женой, стократ горше. Наверное, я тогда умру.
Давитта заметила, что говорит почти теми же словами, что и Рози — однако она была искренна и слова ее исходили из самого сердца.
С маркизом Давитта чувствовала себя в полной безопасности. С ней ничего плохого не могло случиться, пока он сжимал ее в своих крепких объятиях. В то же время он открывал для нее новый мир, а после свадьбы стал бы всем. Без него жизнь оказалась бы пуста и не имела бы смысла.
Словно прочитав ее мысли, маркиз сказал:
— Мне очень трудно объяснить тебе это, любовь моя, но я только сейчас понял, что искал тебя всю жизнь. Я никогда не думал, что сумею найти женщину, которая будет умна и интересна, и в то же время чиста, невинна, и совсем не похожа на других, с которыми я порою развлекался.
Он вновь привлек Давитту к себе.
— Когда я впервые увидел тебя в ложе, а потом у Романо, мне показалось, будто от тебя исходит сияние. Тогда я понял, что всю жизнь искал тебя.
Давитта вздрогнула при слове «сияние»и пояснила, словно в этом была необходимость:
— Когда ты сказал, что хочешь жениться на мне, я тоже увидела вокруг тебя сияние… и поняла, что оно — от Бога.
— Дорогая моя, любимая, — нежно произнес маркиз, — мы так с тобой похожи! Должно быть, мы уже принадлежим друг другу — и чувствуем это.
Не дожидаясь ответа, он поцеловал Давитту, а потом заглянул в ясные глаза девушки, освещавшие все ее лицо с чуть покрасневшими щеками и мягкими, припухшими от поцелуев губами.
— Я обожаю тебя! — воскликнул маркиз. — И чем быстрее мы поженимся, тем быстрее ты поймешь, что теперь ты действительно в безопасности, и никто и никогда больше не сможет обидеть тебя. Давай поедем домой и скажем тетушке Луизе, что ей снова придется искать компаньонку.
— Боюсь, она будет расстроена…
— Ничего, зато теперь у нее появится племянница, — улыбнулся маркиз, беря поводья. Лошади пошли рысью.
Маркиз умело развернул экипаж и обнял одной рукой Давитту, прижав ее к себе.
— Я люблю тебя, моя прекрасная северянка, — гордо произнес он, — и знаю, что никогда не потеряю тебя, а ты — меня. Как много интересного нас ждет с тобой впереди!
Давитта склонила голову ему на руку.
— Я так счастлива, — шептала девушка, — так невероятно, невозможно счастлива… это словно чудесный сон…
— Я тоже счастлив до того, что просто не верю себе. Но тогда я тебя целую, то понимаю — ты настоящая, живая и мы стоим только на пороге любви, которая будет постепенно открываться для нас все те годы, что мы проведем вместе.
Давитта радостно вскрикнула:
— О, как красиво ты говоришь!
— Ты мое вдохновение, — улыбнулся маркиз. — Что до меня, я сам удивляюсь собственному красноречию.
В его голосе звучали насмешливые нотки, но это ничуть не походило на издевку или цинизм, прежде присущие маркизу.
Давитта заметила, что морщины на его лице разгладились, он будто помолодел. А его взгляд — это был взгляд влюбленного человека.
Добравшись до моста, маркиз отпустил Давитту и покрепче взялся за поводья, а девушка призналась:
— Когда я впервые увидела этот дом, я почувствовала, что обрету здесь безопасность… но теперь я знаю, что безопасность для меня скрыта в твоих объятиях.
Маркиз с восхищением посмотрел на нее и, улыбаясь, произнес:
— Моя любовь защитит тебя, дорогая, защитит от всех невзгод.
И когда Давитта протянула руку и коснулась маркиза, вокруг разлилось слепящее сияние любви — той любви, что ниспослана небом и прогоняет прочь все зло на свете.
48 
