44 
Шифра на секунду прислонила голову к его плечу.
— Ах, мой господин, вы доставили мне такое наслаждение! Спасибо вам за то, что разделили ваше удовольствие со мной. — Она села в кровати, откинулась на подушки и, обнимая, прижала его к себе. — Теперь вы должны отдохнуть, мой господин. Вам, конечно, нелегко править таким королевством, как Хетар.
— Этой ночью ты снова будешь мне нужна! — проворчал император.
— Я буду ждать вас здесь, мой дорогой господин, но сделайте небольшую передышку. Потом мы снова займемся любовью. Когда ваше тело соединяется с моим, это так чудесно. Когда меня захватили в рабство, я даже представить себе не могла, что найду такое счастье. Но в ваших объятиях для меня возможно все, мой дорогой господин.
Гая Просперо до глубины души тронули ее слова. Ее оторвали от родных, с ней грубо обращались, продали как рабыню, и все-таки она его благодарит.
— Дорогая моя Шифра, — ласково сказал он, — ты мое сокровище.
Он говорил правду. Эта прекрасная миниатюрная девушка с распущенными волосами не была похожа ни на одну из его прежних женщин. Она не была ни сильной и практичной, как Вилия, ни жестокой и жадной, как Анора. Она благодарила его за заботы, ей явно были дороги он сам и его благополучие.
Шифра опустила взгляд на его лицо, и император подумал, что мог бы утонуть в глубине ее фиолетовых глаз.
— Мой господин, вы когда-нибудь позволите мне любить вас? — застенчиво спросила она. — Могла бы я однажды получить позволение на любовь к вам, мой дорогой господин?
— Теперь ты можешь называть меня своим господином Гаем, — сказал он и погладил бледную восхитительно мягкую щеку Шифры.
— Но смогу ли я получить право любить вас, мой дорогой господин Гай? — нежно повторила Шифра. Она и теперь улыбалась императору, но ее губы дрожали. Слабость и уязвимость Шифры были так видны в этой дрожащей улыбке, что императору захотелось защитить девушку от всего, что может причинить ей вред.
— Да, мое прекрасное милое сокровище, ты можешь любить меня, — ответил он. — Вряд ли какая-нибудь женщина, кроме моей матери, любила меня.
— Вы, конечно, не правы, мой господин Гай! У вас есть две красивых жены, и они, разумеется, любят вас.
— Вилия и Анора? — Император хрипло засмеялся. — Вилия любит власть, которую имеет как моя первая жена и мать моих детей. Если бы она могла захватить больше власти, она бы сделала это. А Анора… Наша близость началась с похоти, и тот маленький остаток, который сохранился от этой близости, тоже только похоть. Ни та ни другая не любят меня.
— Тогда я буду любить вас, мой дорогой господин Гай, — простодушно сказала Шифра. — Вы для меня теперь весь мир. Я хочу лишь одного — быть в вашем сердце и в ваших руках.
— В самое тяжелое время моей жизни Небесный распорядитель вознаградил меня за труды, послав мне тебя, мое сокровище. Это явный знак, что я по-прежнему буду преуспевать в делах. Как только я взглянул на тебя, Шифра, ты завладела моим сердцем. Обращайся с ним бережно.
— Я ваша. Все, что я буду делать, будет сделано для вас, для вашего удовольствия. Все — только для вас, мой дорогой господин Гай.
У императора Хетара появилась такая улыбка, какой еще никто никогда не видел на его лице.
Глава 5
Калиг, принц-тень, смотрел в зеркало и был доволен тем, что видел. У прекрасной девушки Шифры дела шли в точности так, как надеялись он и его собратья. Ее искренняя нежность, простодушие и несравненное мастерство в любовных утехах уже начали околдовывать Гая Просперо. На то время, пока он будет наслаждаться возвратившейся к нему способностью плотской любви, хетарианцы приостановят осуществление своих завоевательных планов. Хотя Калиг очень жалел о том, что снял с правителя Хетара проклятие, наложенное Ларой, это было необходимо, иначе Шифра не смогла бы добиться успеха. И теперь эта девушка уже далеко прошла по своему пути. Император ослеплен любовью к ней, как впервые влюбившийся мальчишка.
О его первой жене Вилии можно пока не думать: она слишком занята скачкой на неутомимом члене господина Ионы. А что касается Аноры, то принцы-тени нашли средство смирить ее ревность, они наслали на нее сыпь. Болезнь началась с жара и зуда в половых органах. Как только Анора сумела ослабить ее до состояния терпимого, сыпь снова появилась на груди, животе и лице. Это были твердые темно-лиловые и красные прыщи, которые лопались, выпуская наружу вонючий зеленовато-желтый гной. Анора заперлась в своих комнатах и позволила лишь одной невезучей служанке быть с ней рядом в несчастье.
44 
