23 
Раздевшись и войдя в душ, Рэнд обнаружил, что Челси использовала, почти всю горячую воду. Конечно, принцессе никогда не приходило в голову, что чего-то может не хватать, и уж точно на земле нет ничего, что она не могла получить.
Эта мысль не сулит ему ничего хорошего, учитывая желание, замеченное им в ее глазах!
Вода лилась чуть теплая, а потом и вовсе пошла холодная, но Рэнд был даже доволен. Пусть слегка охладит его злость, не говоря уже о других вещах, что едва не вышли из-под контроля после ее угроз.
— Слабак, — ругал он себя. Нет, даже не то слово. Ничего ему не хотелось больше, чем преодолеть небольшое расстояние между ними и зацеловать ее до бесчувствия.
Рэнд тихо выругался. Как он устал!.. И Камерон не сообщил ничего хорошего.
Расследование выявило вероятного подозреваемого. Люди Камерона были почти уверены, что письма написаны уборщиком, работающим в калифорнийской квартире. Этот человек, Бертон Джонс, должен был явиться на работу к четырем, но исчез. Жил он с матерью, та не знает, где сын. Она сказала, что он ушел на работу в три, как обычно. По крайней мере у Джонса не было времени добраться до Виргинии.
Может, потому Рэнда так взбесили ее намеки на поцелуи. Должно быть, неосторожная Челси была слишком мила с тем парнем. Возможно, делала игривые замечания о том, что поцелует Бертона… Пускала в ход свое немалое женское очарование, не понимая, как может воспринять ее выходки этот человек.
Использовать свою красоту как оружие — так и нормального человека можно довести до крайности. Рэнд убедился в этом на собственном опыте. Следовало бы расспросить Челси об уборщике — о каждой фразе, даже случайной. Джейкоб Кинг все еще настаивает, чтобы его дочь ничего не знала о грозящей ей опасности. Хочет защитить Челси, заботясь не только о ее физическом здоровье, но и о душевном спокойствии.
— А ведь этот тип лишь один из нескольких, — сообщил Камерон. — Журнал «Мьюз» обещал миллион долларов за ее снимок в обнаженном виде. Некий ненормальный добыл ее волосы, сделал анализ ДНК и теперь уверяет, что он ее давно потерянный кузен.
Рэнд попытался решить, кого из них он бы убил в первую очередь. Но разве сам он лучше этих людей? Если один только взгляд на ее губы вызывает у него целый рой похотливых мыслей?..
Он выключил холодную воду, обернул вокруг бедер полотенце и выглянул наружу. Было слышно, как внизу что-то падает, а Челси при этом проклинает помидоры.
Он оделся и, глубоко вздохнув, отправился обратно в кухню. Ее так называемый салат в громадной миске украшал центр стола. Головка латука, разрезанная части на четыре. Под ним серьезно травмированные помидоры. Выглядело так, словно она пыталась резать их деревянной ложкой. Цельные корни сельдерея украшали края миски.
Сама Челси стояла у раковины, спиной к нему.
— Челси?
Она быстро обернулась.
— Я хочу извиниться. Мне не следовало так говорить с тобой.
Челси покраснела.
— Ничего. Мы оба слишком устали, наверное.
— Вряд ли это может служить оправданием.
Она подняла на него глаза. Полотенце в виде тюрбана до сих пор украшало ее голову, но некоторые непокорные серебристые пряди — он опять поразился их цвету — выбились и теперь игриво обрамляли лицо. Она сдула мерцающую прядь с глаз.
— Ладно, ты прощен. Теперь счастлив?
— Да, — ответил Рэнд, сознавая, что все не так просто. Есть единственная вещь на свете, которая сделала бы его счастливым. И, как часто в жизни, именно эту вещь он получить не мог.
Он вынул разогретый пирог из духовки, а она достала из раковины то, что там мыла. Редиска. Челси положила ее в миску с салатом, поверх помидоров, поверх всего.
Пока она атаковала пирог, Рэнд попытался найти дипломатический подход к салату.
— Ешь ты с аппетитом, не характерным для пациента клиники пищевых расстройств, — заметил он.
— У меня нет никаких пищевых расстройств!
— Несомненно. Тебя раздражает, что о тебе ходят такие слухи?
— Сегодня утром еще как раздражало! Но сейчас я чувствую себя другим человеком.
Он вынул латук из миски и неуверенно повертел в руках. Зная, что за ним наблюдают, положил его в тарелку и раздвинул листья. Кое-где проглядывала земля…
— В каком же смысле ты стала другим человеком? — спросил он, откусывая кусочек латука. Есть овощи с песком ему уже доводилось.
— Сегодня я задумалась о многих важных вещах. Знаешь, о каких?
23 
