152 
— Я этого никогда не требовала, — возразила Нора. — Ты держишься подальше от моей постели по своей доброй воле — как я предполагаю, после того, как я перестала быть похожей на маленькую девочку. И дело не в том, что ты затащил рабыню в свою постель. Это делают и остальные. Речь идет о том, что ты насилуешь детей. Что ты убиваешь детей!
Манса всхлипнула. Элиас бросил взгляд на дрожащего ребенка.
— Ну ладно, Нора, я дарю ее тебе. С дарственной грамотой и всем, что надо. Ты можешь оставить девчонку себе. Сделай из нее служанку, пошли ее к маронам, делай все, что тебе придет в голову. А сейчас успокойся, иди в свою комнату и забудь про эту ночь.
— Чтобы ты смог притащить сюда следующую девочку?
Нора чувствовала, что шпага в ее руке придает ей мужества.
Элиас изъявил готовность отпустить ее. Что же ей делать, что она могла сделать сейчас? Ей придется поговорить с Дугом. Элиас все же прав: полиция сюда вмешиваться не станет. И даже общественный скандал будет держаться в умеренных рамках. Выходит, пока есть только один путь: Нора должна сделать именно то, чего хочет Элиас. Остаться с ним, вести себя спокойно и с этого момента строжайшим образом контролировать его. Она могла препятствовать тому, чтобы ее муж в дальнейшем поддавался своим темным наклонностям. По крайней мере, в этом доме. Найдет ли он другие возможности — это под вопросом. Однако хотя бы детей на ее собственной плантации она смогла бы защитить.
Норе стало страшно от одной мысли о бдительности, которую нужно проявлять на протяжении многих лет. И при мысли о последствиях этого решения. Она никогда не сможет быть с Дугом. Никогда, ни при каких обстоятельствах она не будет иметь права давать Элиасу повод для развода. Мечта о том, чтобы просто убежать вместе с Дугом, не сбудется.
Но сначала ей нужно было выбраться из комнаты...
Нора, держа в руке шпагу, медленно продвигалась в направлении двери, в то время как Манса цепко держалась за ее пеньюар. Она почти стащила с нее легкое одеяние, и Элиас двусмысленно ухмыльнулся.
И вдруг Нора услышала какой-то шум в гостиной супруга. Дверь распахнулась от сильного удара.
Дуг? Неужели он вернулся? Взял себя в руки? Или, наоборот, пылает жаждой убийства? Однако голос, который раздался на весь дом, не был мужским.
— Терри, ты — подлый жалкий предатель! Уйди с дороги, иначе я порублю тебя на куски!
Удар и последовавший за ним крик ужаса и боли, который, без сомнения, издал домашний слуга, были доказательствами того, что Маану тут же исполнила свою угрозу. Крик превратился в жалобный визг. А затем все произошло одновременно. Пока Терри выл под ударами мачете одного из маронов, Маану распахнула дверь в спальню Элиаса.
Девушка и Аквази ошеломленно смотрели на сцену между Элиасом и Норой.
— Вы, миссис? — ошеломленно спросила Маану. — Вы... знали?
— Она меня спасать!
К Мансе снова вернулся ее голос, она оторвалась от Норы и побежала мимо своего мучителя прямо в руки сестры. Элиас, казалось, молниеносно понял, что здесь происходит. Он бросил отчаянный взгляд на шпагу, но ее, как и раньше, крепко сжимала Нора.
— Дай мне шпагу, Нора! Брось ее мне! — воскликнул он.
Супруга не обращала на него внимания.
— Только с сегодняшнего вечера, — ответила она Маану. — Я сожалею. Но... с Мансой ничего не случилось.
Аквази увидел, как Элиас с выражением паники в глазах пятится в угол своей спальни. Или к окну? Нельзя было дать ему убежать!
— Ну, давай же, Маану, убей его! — крикнул Аквази и показал на ненавистного баккра. — Или это сделаю я?
За ним в спальню ворвались мароны, без сомнения, исполненные решимости покончить со всеми присутствующими белыми и, возможно, убить также домашних рабов. За их спинами в луже крови лежал Терри.
Маану метнула на Элиаса взгляд, исполненный ненависти.
— Изрубите его на куски, — отдала она приказ людям черной королевы. — Я знаю, что надо торопиться. Но делайте это не слишком быстро!
Нора закрыла глаза, чтобы не видеть, что делают эти люди с Элиасом Фортнэмом. Она слышала лишь отчаянный крик Мансы, от которой сестра требовала, чтобы та тоже рубила хозяина. Манса отказалась. Она подбежала к Норе и спряталась в ее руках.
— Не смотри туда, Манса, не смотри туда. И не слушай...
Нора прижала девочку к себе и в ужасе слушала, как Маану в перерывах между ударами мачете выкрикивает ее мужу страшные слова, припоминая все те муки, которые он причинил ей. Значит, Маану тоже была одной из его жертв. Этим объяснялось все.
152 
