Она закрыла глаза и вдохнула поглубже. Собираясь с мужеством. Однажды она сказала, что у нее его нет, но в последнее время находила его все чаще и чаще. Жизнь – это поиск мужества, чтобы проживать каждый день и смело встречать трудности.
Она медленно шла по извилистой тропинке. Пыталась вспомнить, где именно была похоронена Рози. Ведь большую часть того времени провела, будто в тумане. Она снова закрыла глаза и мысленно вернулась в день похорон. Могила Рози находилась в под огромным тополем, ветви которого раскинулись над несколькими могилами, словно собирая ангелочков в свои руки.
Она открыла глаза и увидела его. Сглотнув, пошла более решительно, пока не нашла надгробный камень с именем Рози.
«Рози Уэстон. Любимая дочь. Ты была моей, а теперь – Его. Пусть Он заберет тебя на крыльях ангелов домой, откуда ты родом».
Она написала посвящение сама и до сих пор не позволяла сомебе даже думать по-другому.
Она подняла лицо к солнцу.
– Я люблю тебя, детка, – прошептала Лили. – Я не жалею ни об одном моменте, который провела с тобой. Ты всегда будешь моим ангелочком.
Наступила тишина, и вокруг стало спокойно. Ее окутало тепло и приняло в свои объятия. Солнечные лучи струились через большие ветви дерева, которые защищали могилы от непогоды.
Она посмотрела вниз, а затем опустилась на колени, чтобы коснуться прохладного мрамора.
– Прощай, – прошептала она. – Я никогда не говорила это прежде. Просто не могла. Прощай, моя милая малышка.
Она встала, стремительно развернулась и быстро пошла с кладбища. Лили вытерла глаза тыльной стороной рукава и начала искать такси. Холли и Кали будут беспокоиться. Она отсутствовала дольше, чем ожидала.
Ей пришлось пройти два квартала, прежде чем смогла поймать такси. Лили откинулась на сиденье и закрыла глаза, пока они ехали обратно в отель.
Она была истощена. Психически и физически уничтожена. Но ей стало легче. Она не могла дождаться, чтобы вернуться домой к своим мужчинам. Она была готова принять предложение руки и сердца.
Глава 36
– Где она, мать вашу? – спросил Диллон, расхаживая взад-вперед по гостиной. – Я не куплюсь на херню о том, что она с мамой и Кали поехали пройтись по магазинам и разным делам в Денвере.
Майкл молча кивнул.
Даже котенок, казалось, скучал по Лили. Он расхаживал взад и вперед между гостиной и входной дверью, словно ожидая, что Лили вернется в любой момент. Майкл нагнулся и лениво почесал его за ушком, когда тот жалобно мяукнул.
– Ты чертов коп, Сет. Почему ты не можете позвонить кому-нибудь из приятелей и попросить их проследить за женщинами? – спросил Диллон.
Сет рассмеялся.
– Э-э, нет. Они нас убьют. Мама не будет разговаривать с нами целый год, а Кали просто надерет нам задницы.
– Разве ты не беспокоишься? – потребовал ответа Майкл.
Сэт вздохнул.
– Конечно, беспокоюсь. Но она попросила время. И наше доверие. Мы должны быть готовы дать ей и то, и другое. Она вернется.
– Я не боюсь, что она не вернется, – прорычал Диллон. – Я боюсь, что она выберет одиночество, потому что думает, что нуждается в нем.
Раздался звук открывающейся двери. Мужчины быстро повернулись и в дверном проеме увидели Лили, смотрящую на них.
В выражении ее лица была легкая настороженность, но в то же время и безмятежность и спокойствие, отсутствовавшие раньше.
Сет глубоко вздохнул. Все в порядке. На него накатило облегчение. Хоть он сказал братьям о необходимости дать ей побыть одной, он был так же взволнован, как и они.
– Лили, – выдохнул Майкл и, пройдя через комнату, схватил ее в свои объятия.
Она отреагировала так же эмоционально, крепко обняв Майкла. Закрыла глаза и уткнулась лицом в его грудь, пока он гладил ее волосам.
Всего мгновение дал Майклу Диллон, после чего вытащил Лили из рук Майкла и заключил в свои объятия. Он бережно и крепко прижал Лили к себе, с нежностью глядя на нее.
– Где же ты была, милая?
Лили пошевелилась и посмотрела взглядом своих голубых глаз на Сета. Он очень хотел ее обнять, но ждал, и она осторожно освободилась из объятий Диллона, поспешив к нему.
Он закрыл глаза и вдохнул сладкий аромат, который у него ассоциировался с Лили.
– Добро пожаловать домой, – прошептал он.
Она подняла голову и так счастливо улыбнулась ему, что он онемел.
– Хорошо быть дома, – прошептала она.