5 
***
Двадцать месяцев, две недели и три дня. Вот сколько времени прошло с тех пор, как Отэм в последний раз имела несчастье находиться в одной комнате с самой большой лошадиной задницей на планете. Ну, если не на планете, то, по крайней мере, на тихоокеанском побережье. А здесь было много лошадиных задниц.
Отэм стояла в конце Зала скульптур клуба «Рейнир», устремив взгляд на невесту, которой она передала букет из белых пионов, гортензий и розы глубокого красного цвета для Валери. Фейт заняла свое место напротив жениха, который взял ее за руку. И жестом, совершенно не предусмотренным сценарием, поднес руку невесты к губам и поцеловал ей пальцы. За последние несколько лет Отэм организовала множество свадеб. Так много, что с большим успехом могла предсказать, какие пары останутся вместе надолго. Она понимала это по тому, как они разговаривали и касались друг друга, по тому, как справлялись с нервотрепкой, готовясь к свадьбе. И Отэм предсказывала, что Тай и Фейт проживут вместе до глубокой старости.
Когда все сели и началась церемония, Отэм опустила взгляд на чуть округлившийся живот невесты. Всего несколько дней назад та позвонила с просьбой заменить шампанское на столе невесты и жениха игристым сидром. Трехмесячная беременность была едва заметна. Невеста оказалась одной из тех счастливых женщин, которые сияют здоровьем.
В отличие от Отэм. Та к третьему месяцу уже не могла застегнуть джинсы, а утренняя тошнота началась раньше, чем будущая мамочка узнала, что беременна Коннером, из-за чего ее кожа стала ужасно бледной. И в отличие от Фейт Даффи, у Отэм рядом не было мужчины, который целовал бы ей пальцы и заставлял чувствовать себя любимой и защищенной. Вместо этого она была одинока, плохо себя чувствовала и разводилась.
Даже не глядя на Сэма, она знала, где он сидит. Знала, как выглядят его широкие плечи в дорогом костюме и русые волосы, которые золотил падавший сверху свет. Когда она проскользнула в зал, ей даже не нужно было осматриваться, чтобы узнать, что Леклер сидит в четвертом ряду у прохода.
Она просто чувствовала.
Как тянущую боль, что давит на виски. Такую боль не нужно видеть, чтобы знать, что она есть. Но, в отличие от головной боли, не было никакой таблетки, которую Отэм могла бы принять, чтобы заставить Сэма Леклера исчезнуть.
Она постучала пальцем по папке, которую держала в руке. Конечно, Отэм знала, что Сэм будет здесь. Она удостоверилась, что приглашение было послано вовремя, и проследила за тем, чтобы получить ответ. Вместе с невестой она изучила размещение гостей на банкете и усадила Сэма с тремя другими одинокими хоккеистами и большегрудыми девушками из «Плейбоя» за седьмой стол.
Отэм прикусила нижнюю губу. Сэм, без сомнения, будет доволен. Наушник запикал, и она приглушила громкость, пока Тай с Фейт произносили традиционные клятвы.
Церемония была короткой и милой, и когда жених потянулся к невесте, Отэм застыла в ожидании. Даже после всех тех свадеб, что она организовала за последние несколько лет, даже в тех случаях, когда знала, что брак распадется, она ждала. Отэм не была самой романтичной женщиной на планете. И все же ждала этого легкого движения. Этого почти неуловимого мгновения прямо перед тем, как поцелуй соединит мужчину и его жену на всю жизнь.
Губы Тая и Фейт встретились, и сердце Отэм сжалось от легкого укола. Она любила это. Несмотря на статистику, несмотря на боль, которую ей причинил собственный развод, несмотря на циничный голос у нее в голове, она любила такое «...и жили они долго и счастливо».
Все еще.
На короткое мгновение ее взгляд остановился на светлых волосах Сэма. Виски сжало еще чуть-чуть, в правый глаз будто воткнули кинжал, и Отэм вышла из зала. Много лет она ненавидела бывшего мужа, ненавидела с неослабевающей силой. Но подобного рода всепоглощающая ненависть забирала слишком много сил и эмоций. После их последней ссоры Отэм решила, во имя их сына и своего рассудка, освободиться от гнева. Освободиться от ненависти.
Что также означало освобождение от ее любимой фантазии. Той, которая включала ее ногу и яйца Леклера, за которыми последует апперкот в его красивую челюсть.
Отэм никогда не желала смерти Сэма, даже длительного увечья. Ничего, что включало бы в себя наезд на него паровым катком или полуприцепом «Питербилт».
Нет, ничего настолько жестокого. Коннеру нужен отец, неважно, насколько тот плох. Да и если не считать фантазию «ногой-по-яйцам», Отэм просто не была жестоким человеком.
5 
