Особенно,... 
110 
С самого начала Роза решила, что сумочка жертвы станет ее призом за помощь в сомнительной операции. Да и с какой стати она должна оставлять ценную добычу Другим — тем, кто заглянет в ничейную машину, стоящую на брошенной заправке с настежь распахнутыми дверцами?
Прижимая сумочку к груди, Роза вернулась в дом и засунула ее под кухонную раковину. Позже, когда Бенито заснет, она посмотрит, что там внутри. Хорошо бы, в сумочке были деньги, потому что Бенито никогда ничего Розе не давал, и ей приходилось довольствоваться тем, что она сама находила в его карманах.
— Эй! — окликнул ее из гостиной Бенито. — Принеси мне еще пива и иди сюда.
Роза повиновалась. Она отлично знала, чего хочет ее парень. Сначала пиво, потом — минет.
Раздражать Бенито не стоило — он мог стать очень опасным.
* * *
Придя в себя, Кэролайн довольно быстро поняла, что находится не в вонючем багажнике мчащейся во весь дух машины, а лежит на старой продавленной кровати в каком-то доме. В первые мгновения ей даже показалось, что она свободна от пут, но, пошевелившись, обнаружила, что ее правая рука крепко привязана к кроватной спинке.
Ей и в голову не могло прийти, что всего пару дней назад на этой самой кровати лежал раненый сенатор Грегори Стоунмен.
Борясь с охватившим ее страхом, Кэролайн ухитрилась сесть. Голова у нее кружилась, колени дрожали, в животе поселилась тупая боль. На секунду Кэролайн испугалась, что что-то случилось с ребенком, но потом поняла, что ей просто хочется в туалет.
Комната, в которой она оказалась, была маленькой, холодной и сырой. В воздухе пахло застарелым табачным дымом и жареным луком, пол был из грубых досок, единственное окно закрывало прибитое гвоздями ветхое одеяло. Из-за стены слышался звук работающего на полную мощность телевизора, а издалека доносилось гудение вертолета.
Где она?
Что произошло?
Кэролайн не была ни богатой, ни знаменитой, поэтому она представить себе не могла, кому и зачем понадобилось ее похищать.
Кэролайн потеряла всякое представление о времени, даже приблизительно она не могла сказать, сколько часов или, может быть, дней прошло с момента ее пленения. В дырках закрывавшего окно одеяла не было видно света; не слышно было и шума уличного движения, и Кэролайн поняла, что снаружи царит глубокая ночь. Значит, поняла она, ее похитили часов шесть-восемь тому назад. О том же свидетельствовали жажда и голод, с каждой минутой становившиеся все сильнее.
Отчаяние и страх вновь овладели Кэролайн. Сначала ей казалось, что все происходящее — просто кошмарный сон, но теперь она окончательно убедилась в том, что это страшная явь. Положение было безвыходным — Кэролайн оставалось только надеяться, что Грегори каким-то образом узнает, где она, и придет к ней на выручку.
Он был обязан ее спасти.
В конце концов, Кэролайн не просто его любовница.
Она — мать его будущего ребенка.
Глава 39
БОББИ
Ужин с участием Бриджит, Керти, Эм-Джея, Кэсси, Лаки, Макс и обеих владелиц отеля «Кавендиш» — Рени и Сьюзи — прошел просто превосходно, и Бобби в очередной раз поразился умению Лаки создать такую обстановку, в которой все присутствующие чувствовали бы себя непринужденно и легко. Плавное течение вечера не удалось нарушить даже Макс, которая время от времени пыталась вывести мать из равновесия дерзкими заявлениями, касавшимися ее планов на ближайшее будущее. Впрочем, о том, что Макс не желает учиться в колледже, Лаки наверняка слышала не в первый и даже не в десятый раз.
Познакомившись с партнершей Бриджит, Лаки, казалось, испытала искреннее облегчение. Керти, в свою очередь, была совершенно очарована матерью своей любовницы, а Рени и Сьюзи и вовсе чувствовали себя как в лесбийском раю. Макс скоро надоело дразнить мать, и она принялась увлеченно болтать о чем-то с Кэсси. «Ничего удивительного, — подумал Бобби, исподтишка наблюдавший за сестрой, — ведь Макс и Кэсси совсем еще девчонки. Определенно, Эм-Джея можно судить за растление малолетних».
Ближе к концу ужина Бобби выдалась возможность поговорить с матерью один на один.
— Ну и что мы будем делать с нашей Мисс Дикая Лошадка? — спросил он.
Лаки вздохнула.
— Макс буквально сводит меня и Ленни с ума, — призналась она, разведя руками. — И мы ничего не можем с ней поделать.
— Как насчет того, чтобы дать ей возможность самой принимать решения? — предложил Бобби. — Макс почти восемнадцать, и она совсем не глупа.
110 
