Глава 10

Лежа среди спутанного и измятого постельного белья, Эшли видела ленивое одобрение в чуть затуманенных глазах Джека, который водил пальцем от ее ключиц до грудей и обратно. Она спрашивала себя: неужели каждая женщина чувствует себя именно так в постели с любимым мужчиной? Как будто в ней шестнадцать футов роста, и она может покорить любую гору, даже не задохнувшись?

– Чему бы ты хотела посвятить этот полдень, моя маленькая зеленоглазая лисичка?

– Как насчет занятия, которое начинается на букву «с»? – спросила Эшли, томно потягиваясь.

– Надеюсь, ты не хочешь еще секса? – В голосе мужчины звучал притворный ужас, хотя пальцы продолжали свое эротическое путешествие. – Неужели ты совершенно ненасытна?

– А что такое? – Глаза Эшли удивленно расширились. Она быстро научилась постельному флирту – как и многим другим секретам, которые открыл ей опытный любовник. – Разве тебе не нравится, что я ненасытна?

Джек легко ущипнул ее все еще твердый сосок.

– Я бы умер от горя, если бы ты вдруг насытилась. – Он взял розовый бутончик в рот, чувствуя, как снова нарастает желание. – Ты – самая старательная ученица, какую только может пожелать себе мужчина.

– Да что ты говоришь…

Эшли постанывала от наслаждения, пока его губы творили свое волшебство. Джек, в свою очередь, был лучшим учителем, какого только могла пожелать себе женщина. Он показал ей, что секс бывает бесконечно разным: жестким и напористым, ленивым или неописуемо нежным. Теперь Эшли затруднилась бы называть Джека мужчиной мечты, потому что он почти сразу превзошел все ее самые смелые фантазии. Она никогда не предполагала, что будет познавать таинства секса под руководством настолько страстного, умелого, неутомимого партнера, который разжигал в ней пламя вожделения одним лишь взглядом. И тем более не мечтала стать избранницей очень богатого человека и заниматься с ним любовью на огромной старинной кровати под аккомпанемент ветра, поющего грустные песни над болотами.

Благодаря их связи Эшли расцвела во всех отношениях – и даже порой осмеливалась думать, что Джеку это тоже идет на пользу. По крайней мере, его перестали мучить неведомые ей кошмары прошлого. По ночам он больше не мерил шагами коридоры особняка, погруженный в какой-то персональный внутренний ад, а спокойно спал в ее объятиях. Эшли сама боялась того, как быстро видимое благополучие Джека поднимало ее самооценку.

Ероша его иссиня-черные волосы, она придвинулась ближе:

– Мне кажется, нам пора подышать свежим воздухом, Джек. Пойдем прогуляемся. То, что на улице зима, не значит, что нужно весь день валяться в постели.

– Почему? Назови мне хоть одну причину.

– Нам так или иначе придется встать, чтобы поесть.

– Я бы хотел съесть тебя. – Джек потерся носом о ее шею.

Не в первый и не в последний раз он удивлялся тому, как легко ему с Эшли. Она не стремилась занять его личное пространство или залезть к нему в голову, выясняя, что он думает – особенно о ней. Чувствуя щекой шелк ее кожи, Джек закрыл глаза, вознося молитву неведомым богам, пославшим ему такую бесхитростную, доверчивую подругу. Потому что, если бы Эшли копалась в его прошлом или задавала вопросы…

Он яростно придавил эту мысль, плотнее обняв тонкую девичью талию. Ему вспоминались кошмары, которые преследовали его так долго, что он уже не мог представить жизнь без них, и от которых его избавили спокойные ночи рядом с Эшли. Если бы на подаренный ею душевный покой можно было повесить ценник, Джек с радостью отдал бы все свое состояние до последнего пенни.

– Так чего тебе на самом деле хочется сегодня?

Эшли помолчала, радуясь, что Джек не может видеть выражение ее лица. Он только что задал вопрос на миллион долларов, на который она, повинуясь инстинкту самосохранения, не могла ответить честно. Ибо больше всего на свете ей хотелось жить с Джеком открыто, не пряча роман словно какую-то постыдную тайну.

Иногда навязанная Джеком скрытность казалась Эшли безумием. В обществе Кристин девушка все время испытывала панический страх, что неосторожный жест или слово наведут домоправительницу на догадку о том, насколько близкие отношения связывают хозяина с его секретаршей.

  33