32 
Лаки рассмеялась:
— Его фильмы делают кассу. Похоже, публике он нравится.
— Мы с тобой отлично знаем, что так называемая публика страдает полным отсутствием художественного вкуса.
— За что я тебя люблю, Алекс… — начала Лаки.
— Я всегда знал, что во мне что-то такое должно быть, — перебил он, усмехнувшись.
— Нет, серьезно. Ты всегда говоришь что думаешь.
— Да уж, я такой. Терпеть не могу профанации.
— Таких, как ты, немного.
— А таких, кто способен это оценить, и того меньше, — ответил Алекс, подзывая официанта и заказывая еще порцию виски. — Как поживает Ленни?
— Отлично.
— Жаль. Я — то надеялся, он сорвался с утеса где-нибудь в своей Монтане или где он там снимает…
— Прекрати, Алекс! — строго сказала Лаки. — Держись в рамках.
— Почему? Ты ведь знаешь, что это только мечты, — возразил он. — Пустые мечты.
Некоторое время пристально смотрели друг другу в глаза. Лаки первой отвела взгляд.
— О’кей, — сказала она и глубоко вздохнула. — Я, собственно, собиралась пригласить тебя в Вегас.
— Ненавижу Вегас, — с чувством сказал Алекс. — Особенно после того, что едва не устроила Линг.
Лаки покачала головой. Пару лет назад девушка Алекса, с которой он тогда жил, вдруг стала присылать ей письма с угрозами. Как потом выяснилось, Линг собиралась застрелить Лаки. Все стало известно, когда на церемонии открытия «Ключей» Алекс обнаружил в сумочке Линг пару неотосланных открыток и пистолет. Он тогда настолько рассвирепел, что прогнал свою незадачливую любовницу буквально пинками. Хотел даже заявить в полицию, но Лаки убедила его этого не делать.
— Я приглашаю тебя не просто так, — сказала Лаки, стараясь, чтобы ее голос звучал как можно убедительнее. — Тому существуют как минимум две важные причины.
— Выкладывай, — кивнул Алекс. — Быть может, тебе и удастся меня уговорить.
— Во — первых, в выходные Макс исполняется восемнадцать лет, и я устраиваю в честь нее вечеринку.
— В Вегасе. — Алекс утвердительно кивнул.
— Да. И я думаю, Макс была бы рада, если бы ты тоже ее поздравил. В конце концов, ты знаешь ее чуть не с рождения.
— По-моему, это называется шантаж, — перебил Алекс. — Психологический шантаж.
— Ничего подобного, — твердо возразила Лаки.
— Ну а какая же вторая причина?
— Собрание акционеров, вложивших средства в «Ключи».
Алекс застонал.
— Я пошлю туда моего управляющего делами. Все равно он разбирается в этих вещах лучше меня.
— Я уверена, что Макс будет приятно видеть на своем дне рождения твоего управляющего делами, но что-то мне подсказывает, что она предпочла бы тебя.
— А Ленни будет? — Алекс бросил на Лаки многозначительный взгляд.
— Конечно.
— И ты считаешь, что это тоже должно заставить меня бросить все дела и примчаться в Вегас?
— Прекрати, Алекс. Ты делаешь это для меня.
— Как скажете, Леди Босс.
— А пошел ты!..
— Слушаюсь, Леди Босс.
— Значит, приедешь?
— При одном условии… — Алекс сладострастно улыбнулся.
— Никаких условий, — отрезала Лаки, чувствуя, что победа осталась за ней. — Я распоряжусь, тебе закажут номер. Только не подведи меня, ладно?
— Господи Иисусе! Этой женщине армией бы командовать! — пожаловался режиссер в пространство. — Ладно, так и быть. Но имей в виду — я делаю это только ради тебя.
— Спасибо, Алекс.
* * *
Убедившись, что Лаки уехала, Макс принялась рассылать друзьям и знакомым эсэмэски, в которых приглашала их в Малибу на вечеринку. Вегас Вегасом, но ей хотелось собственного праздника — такого, чтобы оторваться по полной. И надо же было случиться такой удаче, что как раз накануне дня рождения весь дом оказался в ее распоряжении!
Приглашать Туза или не приглашать — вот в чем заключалась главная проблема. Как ее решить, Макс понятия не имела. С одной стороны, Туз был отличным парнем, но Гарри и Куки считали, что он порой слишком командует. Кроме того, она ведь не влюблена в Туза, не так ли?..
Только один раз Макс показалось, что она влюбилась. Это было еще в старшей школе. Ее предметом воздыханий был некто Донни Левентон. Увы, все кончилось очень быстро — Донни разбил ей сердце, и с тех пор Макс утратила бо́льшую часть романтических иллюзий и стала очень осторожна.
О том, что ее сердце разбито, Макс не сказала ни единой живой душе, зато о том, как она встретила Донни с другой девчонкой, да еще где — в «Хьюстоне»! — с удовольствием раззвонила по всей школе, сделав из парня настоящее посмешище. И все равно ей было очень больно. Тогда Макс было шестнадцать, а Донни — семнадцать, и они ни разу не трахались по-настоящему, хотя регулярно обжимались на заднем сиденье его автомобиля. Экспериментировать с сексом было очень приятно, но о том, чтобы дойти до конца, Макс даже не думала. С самого начала она решила, что должна сохранить себя для своего Единственного Мужчины. Когда она его найдет, разумеется.
32 
