Последние отзывы

  17  

Она чувствовала гнев и свободу, и, как у Гарри, малыша в самолете, у нее не было ни малейшей необходимости скрывать. Ничего. Никогда.

Захид вошел в зал как раз вовремя, чтобы увидеть, как Тринити решительным шагом подошла к микрофону и начала по нему постукивать, встряхивая волосами. В ее глазах горел огонь. Повернувшись, Захид увидел стоящую рядом Диану. На этот раз на лице у нее не было и следа привычной улыбки, и, как это было заведено, в минуту опасности Диана обратилась к Захиду:

– Останови ее!

Захид направился к сцене. Он не выполнял приказы Дианы – ему нужно было добраться до Тринити, потому что в ней было некое безрассудство, которое очень беспокоило его, и ему не хотелось, чтобы она выставила себя на посмешище.

– Я хотела бы посвятить эту песню… – начала Тринити, но Захид выдернул микрофон из розетки, и, резко схватив ее за руку, стащил со сцены.

– Отпусти меня! Что ты делаешь?!

– Потом отпущу.

– Отпусти меня! – завопила Тринити, но он без труда перебросил ее через плечо и понес за сцену, по направлению к лифтам.

Потом она мало что смогла вспомнить. Вроде бы Захид поставил ее на ноги и потребовал объяснений.

– Ничего не происходит!

Усталость от перелета, шампанское, нервы, страх, желание – все это вылилось в горькие слезы, а потом она бросилась от него, пытаясь убежать, но Захид успел ее перехватить. Тогда Тринити попыталась осыпать поцелуями его лицо, но Захид держал ее на расстоянии вытянутой руки, и она чуть было не вцепилась зубами ему в щеку, словно разъяренная кошка. Она хотела, чтобы он занялся с ней сексом, как и обещал, хотела спастись, затеряться в удовольствии, которое мог подарить ей лишь он…

Она хотела Захида. И сказала ему об этом.

– Я не намерен поощрять плохое поведение.

– Ты не дельфина дрессируешь! – прокричала Тринити, но тут же начала смеяться. – Я попробовала, да. – Теперь в ее произношении явственно слышался американский акцент. – Обучение на основе награды за хорошее поведение… Не работает! Я говорю, не работает!

– Если ты хочешь секса, – сказал Захид, стаскивая с Тринити платье и перенося ее на постель, – попроси меня утром, когда протрезвеешь. Только вежливо попроси.

– Попросить? – Тринити позабавила его наглость. – Я должна буду попросить?!

– Вежливо, – кивнул Захид. – Я хочу услышать слово «пожалуйста». – И все же, глядя на нее сверху вниз, он улыбался: – Тебе необходимо научиться хорошим манерам. Твое сегодняшнее поведение было возмутительно.

– В самом деле? – спросила Тринити. – А мне кажется, я вела себя довольно хорошо.

Захид не успел придумать подходящий ответ, потому что через десять секунд Тринити уже крепко спала.

Глава 4

Захид сидел на кровати, наблюдая за Тринити. Платье подружки невесты было небрежно брошено на стул, туфли валялись на полу, ее волосы рассыпались по подушке и почти полностью закрыли лицо, тушь с ресниц испачкала одеяло.

Захид заказал завтрак. Положив трубку, он увидел, как Тринити нахмурилась, не открывая глаз. Через пару минут в дверь постучали.

– Просто оставьте его там, – попросил Захид. – И наберите, пожалуйста, ванну.

Она села в кровати и уже открыла рот, чтобы велеть всем посторонним убраться из комнаты и дать ей поспать, но Захид так грозно на нее глянул, что она нырнула под одеяло и пожелала, чтобы шейх тут же исчез.

Тут Тринити осенило: она находилась не у себя в номере, а в его спальне, потому что эта комната была огромной, а кровать размером чуть ли не с футбольное поле.

Вскоре в комнате появилась горничная с сообщением: ванна готова. Захид отпустил прислугу, добавив, что в ближайшее время он позовет ее прибраться в номере. К тому моменту Тринити вспомнила: она пыталась его поцеловать! Не на улице. Тот поцелуй был прекрасен…

Поежиться от смущения и даже простонать ее заставило воспоминание о последующей пьяной выходке.

– Ну и что означают эти стенания? Позвать врача или ты вспомнила, как вела себя прошлой ночью?

Он не дал ей укрыться под одеялом, резким движением сорвав его.

– Второй вариант… – прошептала Тринити.

Теперь она не могла отвести взгляда от очень, очень красивого мужчины. Его волосы были растрепаны, на лице красовалась щетина, и костюм, судя по его помятому виду, он так и не снимал.

– Как твое похмелье?

– Это не похмелье, это усталость, – попробовала возразить Тринити. – Сорок восемь часов без сна, смешанные с шампанским и моей ядовитой семейкой… – Она закрыла глаза. – Скажи мне, вчера я устроила сцену, да?

  17