26 
— Я с удовольствием расскажу тебе все, что ты пожелаешь, — дипломатично ответил он. — Переодевайся, пока нам сервируют стол у бассейна.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
— Итак, почему ты отказалась от карьеры модели?
Люк сидел напротив Кимберли, откинувшись на спинку кресла. Обстановка была самая что ни на есть романтичная: теплый вечер, воздух наполнен пряным ароматом цветов, бассейн освещен сотней крошечных огоньков, на столе мерцающие свечи. Такая обстановка располагает к обольщению, но он уже обольстил ее. И не раз. Тогда зачем букет из экзотических цветов на столе, зачем белоснежная скатерть и сверкающий хрусталь? И почему он одет в прекрасно сшитые брюки и тонкую шелковую рубашку? Ведь две недели он вообще обходился без одежды. Люк не создан для романтики, его стихия — безудержный секс, неуправляемая страсть. И почему ему вдруг захотелось узнать о ее мыслях и чувствах? Не успела она появиться, как он начал суетиться вокруг нее и задавать бесконечные вопросы. Можно подумать, что она дает ему интервью! И с чего это у него вдруг возникло желание поболтать? Неужели он подслушал ее разговоры по телефону и догадался, что она что-то скрывает?
— Я перестала работать моделью, потому что меня уволили, когда я не пришла на съемку, так как в это время находилась в твоей постели, — сухо сообщила ему Кимберли. — Агентство по моей вине потеряло выгодный контракт. Меня вычеркнули из числа моделей и позаботились о том, чтобы я больше никогда не получила у них работу.
Взгляд Люка сделался жестким.
— Дай мне название агентства.
— Зачем? — удивилась Кимберли. — Ты что, хочешь их прикрыть?
— Возможно, — без тени улыбки ответил он.
— В этом нет нужды. Я рада, что больше не работаю моделью. Этот образ жизни вообще-то мне не подходил. Мне никогда не нравились вечеринки, выпивки и все такое.
— Ты была простодушной до глупости, когда я тебя встретил, — сказал он, доливая ей в бокал вина. — Как еще объяснить то, что ты в полночь гуляла по пляжу в Рио-де-Жанейро в прозрачном платье и с развевающимися волосами, словно олимпийский факел? Я своим глазам не поверил. Ты напоминала девственницу, предназначенную для жертвоприношения львам.
Кимберли криво усмехнулась.
— Я не захотела пойти на вечеринку с другими девушками и собиралась вернуться в гостиницу, но не поймала такси.
Она с дрожью вспоминала тот вечер. Если бы не появился Люк…
— Да… Мне давненько не приходилось отражать удары ножа, — сказал Люк, сверля ее взглядом.
— Ты меня потряс, — заметила она.
Она влюбилась в него в тот момент, когда он схватился с шестью хулиганами. Он в мгновение ока определил, кто главарь банды, и набросился на него так стремительно и с такой ловкостью, что у нее возникла мысль: не опаснее ли он сам, чем его противники?
Кимберли вертела в пальцах бокал и вспоминала слухи о его прошлом.
— Где ты научился драться? — вопрос вылетел неожиданно, и она увидела, как он замер.
— Nao entendo. Я не понимаю. — Он нахмурился. — Что ты имеешь в виду под дракой?
— В ту ночь, когда ты меня спас, ты дрался с шестью парнями. Как ты научился этому? И где?
— Я — мужчина, а для мужчины драка — это проявление инстинкта.
Что-то заставило ее продолжать:
— Ты одолел шестерых, и ты предугадывал все их уловки. Словно вы учились в одном и том же борцовском клубе.
— Клуб, который я посещал, называется улицей, — отрывисто ответил он. — Я многому там научился, и произошло это довольно рано.
— А что такое произошло в твоей жизни, раз тебе пришлось этому научиться? Ты родился в Рио?
— Да. Я настоящий Carioca.
Кимберли знала, что так называют тех, кто родился или жил в Рио-де-Жанейро.
— И как тебе удалось стать миллионером? Он одарил ее неотразимой улыбкой.
— Желание и упорный труд. Если чего-нибудь сильно захочешь, meu amorzinho, то добьешься. Просто надо все тщательно продумать, и никакие преграды на твоем пути не должны тебе помешать.
Какой у него холодный, расчетливый подход к жизни!
— Но одного твоего желания мало.
— Почему? — Он пристально смотрел на нее.
— Потому что необходимо учитывать интересы других.
На красивых губах Люка заиграла насмешливая улыбка.
— Типично женский подход. — Улыбка сошла с его лица. — Я считаю, что учитывать интересы других — занятие для дураков. Человек сам решает, чего хочет достичь в жизни, идет к этой цели, и когда достигает желаемого, то не позволяет никому забрать это у него.
26 
