Особенно,... 
72 
Все это казалось ей таким ясным, простым и очевидным, что она только диву давалась, как могла не понимать этого раньше. И когда, задыхаясь, в тот первый раз они наконец выбрались на берег, поросший мягкой травой, она тоже шепнула, что любит его. Чувства здесь, правда, вряд ли играли роль… Но ей тогда так казалось. Просто от этого человека зависело, выживет она или погибнет: их жизнь в джунглях была примитивной и грубой, а Хорхе был тот мужчина, который заботился о ней, защищал ее и кормил. Древние, как сам мир, инстинкты… Он обещал, что не допустит, чтобы с ней случилось что-то плохое, и она ему верила, поскольку ничего другого ей не оставалось. Она и не заметила, как отступил на второй план тот очевидный факт, что Хорхе взял ее в заложницы; во всяком случае, этот факт ей больше не казался решающим. Теперь Ариане почти хотелось остаться с ним в этом лесу.
Вечером они снова занимались любовью – в палатке, сдвинув кровати. Когда Ариана заснула, Хорхе подсел к столу и зажег свечу. На этот раз он не стал ничего писать в тетради – а написал Ариане письмо, любовное, пылкое, в котором он говорил о своих чувствах и выражал надежду, что когда-нибудь они смогут быть вместе – в другом, лучшем мире, который он построит для нее. Он писал, что она стала его вдохновением, его путеводной звездой и что отныне их жизни связаны неразрывно. Закончив, Хорхе оставил послание на ее подушке.
Утром Ариана сразу нашла письмо и не смогла сдержать слез. С этой минуты Хорхе стал для нее единственной опорой в этом абсурдном мире – единственной реальностью, от которой она отсчитывала ориентиры. Образ отца в ее памяти словно померк, отдалился, и все, во что верил он, казалось ей теперь незначительным и пустым, зато каждое слово Хорхе исполнилось глубочайшего смысла. Только ему Ариана верила, только с ним связывала свои надежды. Лес ее околдовал – или страшные впечатления от пленения обернулись переворотом в сознании?
Как бы то ни было, дальнейшая ее жизнь в лагере была похожа на рай. Каждый день они с Хорхе подолгу бродили в джунглях, купались в реке и до полного изнеможения занимались любовью. Он был живым воплощением заботы и нежности, и Ариана с каждым часом любила его все сильнее. Мир, в котором она когда-то жила, окончательно растаял – остались только джунгли, палатка, мягкая постель и крепкие объятия Хорхе. И ее почти не заботило, заплатит ли отец выкуп… Она так и сказала Хорхе в какой-то из вечеров – они, как обычно, занимались любовью в палатке, – но он лишь рассмеялся в ответ:
– Тебе, быть может, это и все равно, зато мне не все равно. Понимаешь, Ариана, от меня, от нашей группы зависят судьбы тысяч людей, разбросанных по всей стране, и я не могу обмануть их ожидания. Я отвечаю за тех, кто мне поверил, а деньги твоего отца могут очень мне пригодиться. На них я смогу накормить тех, кто сейчас голодает, так что в каком-то смысле твой отец жертвует свои миллионы на благородное дело. Нужно только придумать что-то особенное – какой-то хитрый ход, чтобы получить эти деньги и не попасться. – Он не стал говорить ей, что брат уже обещал ему перевести полученные деньги на секретные счета, которыми мог распоряжаться только сам Хорхе. Как ему казалось, это могло вызвать у Арианы сомнения в его бескорыстии и благородстве, однако на самом деле ничего такого бы не случилось. Обожание, которое Хорхе умело внушил ей, было настолько глубоким, что Ариана больше не сомневалась в его целях и идеалах. Сейчас ей хотелось лишь одного: быть рядом с ним всегда.
Начиная с этого дня Хорхе каждый вечер писал Ариане любовные письма, а она каждое утро находила их у себя на подушке. Что ни день – то письмо… Эти письма она прочитывала чуть не со священным трепетом – еще никто и никогда не объяснялся ей в любви так пространно и так красиво. Но Хорхе не только писал ей письма – они вместе ели, вместе спали, вместе гуляли по живописным окрестностям. Остальных обитателей лагеря – тех, кто когда-то ее похитил, – Ариана не замечала; в целом мире для нее существовал один лишь Хорхе. И хотя она провела в лагере чуть больше полутора месяцев, ей казалось, будто они прожили вместе всю жизнь.
* * *
Инструкции, касающиеся выплаты выкупа, поступили непосредственно в посольство – в письме без обратного адреса и без единого отпечатка пальцев, если не считать отпечатков почтальона. Наличные следовало разделить на несколько сравнительно небольших частей, каждую из которых предлагалось упрятать в тайник – тайники были разбросаны по всей Аргентине. Как вскоре выяснилось, тайники были выбраны не наугад, а с большим знанием дела, так что выследить тех, кто придет забирать деньги, было очень трудно. Впрочем, если бы кого-то и удалось задержать, было весьма маловероятно, что этот человек знает место, где преступники удерживают Ариану. Скорее всего деньги – каждая небольшая сумма – должны были передаваться по довольно длинной цепочке посредников, пройти по которой не представлялось возможным.
72 
