36 
Кто же из этих разительно отличающихся друг от друга женщин – настоящая Марина?
– Извини, но этого не будет.
Голос Марины был так холоден, что звенел, а сверкающие, как зеленый лед, глаза, казалось, смотрели сквозь Пьетро.
– Правда? Тогда каким же ты видишь наше будущее? Мне показалось, что твое мировоззрение тоже изменилось после сегодняшней ночи. Одно то, что мы занимались…
– Даже не вздумай назвать это любовью!
Пьетро пожал плечами:
– Называй как хочешь. Так или иначе, эта ночь разрушила наши планы на быстрый развод. Ты так не думаешь? – спросил он, когда она изумленно уставилась на него. – Это можно расценить как возобновление исполнения супружеского долга.
– Мы ничего не возобновляли, мы просто занимались сексом!
– Да, и теперь мы не можем утверждать, что два года прожили порознь.
По лицу Марины было видно, что она об этом не думала и в шоке оттого, что столь желанный развод может не состояться.
– И тем не менее некоторая выгода от всего этого все-таки есть.
– И какая же?
– А ты не догадываешься? Как насчет взаимного удовольствия? Ты говорила, что у тебя никого нет, значит, никому не будет от этого вреда.
– Никого нет, но это вовсе не значит, что я никогда…
– Как там говорится? – резко перебил ее Пьетро. – Никогда не говори «никогда»? Хорошо, допустим, ты права и одного секса мало, чтобы построить брак, но если секс настолько хорош – кому какая разница? Ни один из нас уже не ждет сказки, так почему бы не удовольствоваться малым, если оно так приятно?
Секс. Марина могла сосредоточиться только на этом слове. Это все, что предлагал ей Пьетро.
– Я не понимаю, почему ты думаешь, что я соглашусь? Ведь я прилетела сюда, чтобы развестись с тобой.
– Мы оба знаем, что развода не будет.
– Потому что не прошло два года?
У Марины было такое чувство, что она борется за свою жизнь. Ей безумно хотелось согласиться на все, что предлагал Пьетро, но она знала, чем это может кончиться. Одного раза ей хватило на всю жизнь.
– Есть ведь и другие пути. Короче, легче.
– Назови хоть один.
– Например, я хочу развестись с тобой, потому что ты был жесток со мной.
– Ничего не выйдет! – зло прошипел Пьетро, наконец сбрасывая маску ледяного спокойствия. – У тебя нет доказательств!
– Только то, что говорят мне глаза и уши.
– Ты думаешь меня этим напугать? – фыркнул Пьетро и махнул рукой. – Ты видела только то, что хотела видеть.
– Ты перестал ночевать в нашей спальне! Ты ушел от меня! Ты сказал, что моя беременность – ошибка…
– А чем она была, по-твоему, если не ошибкой? – вопросил Пьетро. – Ты задумалась о свадьбе только из-за нее! Этот ребенок стал ловушкой для нас обоих.
Марина яростно замотала головой:
– Нет! Я хотела этого ребенка!
«Я хотела тебя!» Сказать это она не осмелилась.
– Потеряв его, я потеряла и тебя! Ты отдалился от меня!
– Да я даже поговорить с тобой не мог!
– Еще как мог!
Марина отдала бы все на свете, чтобы он был рядом тогда.
– Ты не давалась мне, ты спряталась за запертой дверью.
– Мне хотелось побыть одной.
Марина балансировала на грани истерики. Она не могла думать и даже видеть четко, а подумать было надо, потому что в словах Пьетро было что-то, что напомнило ей об одном из тех полных горя и боли дней. Однажды ей стало так плохо, что она вышла из комнаты и отправилась на поиски женщины, которая попыталась бы облегчить ее муки. Марина пришла к апартаментам матери Пьетро – и наткнулась на запертую дверь.
– Потому ты и ушла, оставив только записку: «Я другого ожидала от брака». Смертельно устала? Тебе просто захотелось побыть одной?
Марина ни за что не призналась бы ему, как ей было больно от внезапного осознания, что он никогда не любил ее и женился на ней только из-за ребенка.
– А ты ждал, что я останусь после всего, что случилось? Если бы ты действительно так беспокоился обо мне, мог бы поехать за мной.
– Конечно, мог, – поморщился Пьетро. – Именно этого ты и добивалась, верно? Хотела проверить, побегу ли я за тобой, как собачка? Нет уж, милая! После того, как ты обошлась со мной, я не поддался бы ни на какие твои уловки.
Как она обошлась с ним?!
– Я ни в чем не виновата! Наш брак был разрушен, ведь исчезло единственное связующее звено между нами – ребенок!
Марина ждала ответа, но Пьетро молчал. Его неподвижность испугала ее. Его светлые глаза напоминали глаза мраморной статуи. Желание услышать от него хоть что-нибудь, хоть какое-нибудь оправдание, если оно было у Пьетро, охватило Марину и сжало ее сердце холодными пальцами.
36 
