Особенно,... 
24 
— Мне, как молодому человеку, довольно обидно слушать такую характеристику, — заметил лорд Брэйдон.
Лоилия взглянула на него, и он поймал себя на мысли, как бы это ни было невероятно, что она до настоящего момента не видела в нем молодого человека.
В поезде она обратилась к нему первому за защитой.
Он был англичанином, и она знала его по имени.
Когда он вызволил ее из «Дома наслаждений», она вновь видела в нем лишь ангела-спасителя.
Он не был для нее живым, реальным мужчиной.
Лорд Брэйдон понял это так ясно, без каких-либо объяснений с ее стороны, что сам удивился своей обидчивости.
Ведь это была истина, и он знал ее.
Он увидел, как ее бледные щеки начинают окрашиваться румянцем смущения оттого, что она невзначай обидела его своими словами.
Торопясь успокоить ее, он добавил:
— Я лишь дразню вас и совсем не оскорблен вашими нападками.
— Н-но… я не считала вас таким, — оправдывалась Лоилия. — Я знаю, что вы… очень… очень способный и умный, и вы вели себя так же, как — я уверена — папа действовал бы в подобных обстоятельствах.
Несомненно, это была самая высокая оценка, которую она могла дать ему, учитывая ее чувства к отцу.
И он ответил ей, на этот раз совершенно серьезно:
— Благодарю вас, Лоилия! Я лишь надеюсь, что в будущем смогу соответствовать вашему мнению обо мне.
Глава 4
Званый ленч не оправдал ожиданий лорда Брэйдона и оказался даже более скучным, чем обед, на котором он был прошлым вечером.
Его забросали вопросами относительно поведения принца Уэльского, на которые он предпочел не отвечать.
Хозяева также проявляли немалый интерес ко всему, что касалось королевы, о которой отзывались с благоговением и завистью.
Он заметил, что немцам присуща некая ущербность, вызываемая размерами Британской империи.
И этот назойливый патриотизм то и дело проскальзывал в их беседе, о чем бы они ни говорили.
Лорд Брэйдон дошел наконец почти до физического изнеможения, часами защищая британскую позицию в мире.
По окончании ленча он поспешил в свой отель.
Он был встречен радостными восклицаниями Лоилии.
— Мы нашли его! Мы нашли его!
Она протянула ему фотографию, сделанную во время церемонии на военно-морском флоте, на которой были запечатлены в основном адмиралы, сидящие на палубе корабля, с кайзером в центре.
Лоилия указала на человека в заднем ряду. Его внешность не вызывала никаких сомнений.
У него были вздернутые кверху усы, такие же, как у императора, но только белые.
В нижней части фотографии были напечатаны имена снимавшихся.
Эта подпись подтверждала, что человек с белыми усами не кто иной, как Эдер Эдерснаер.
Перед его именем не было приставки «фон», и он являлся всего лишь капитаном, в то время как почти все остальные — адмиралами.
Лорду Брэйдону не составило труда заключить, что человек этот выполнял специальное задание в германском флоте.
Он вглядывался в снимок, стараясь запечатлеть в памяти это лицо.
— Вы абсолютно уверены, — спросил он, — что перед нами — именно тот человек, которого вы видели мысленно?
— Абсолютно уверена! — ответила Лоилия.
— А где же Уоткинс? — спохватился лорд Брэйдон.
Он только сейчас заметил, что Лоилия в квартире одна.
— После того как он нашел и принес мне эту фотографию, он решил разузнать, где живет капитан Эдерснаер.
Лорд Брэйдон почувствовал раздражение.
Он терпеть не мог, когда Уоткинс делал что-либо без его указания, по собственной инициативе.
Лоилия поспешила заступиться за Уоткинса.
— Вы не должны сердиться на него. У меня было такое… нестерпимое желание найти папу, что я хотела пойти… на поиски… сама, но он сказал, что вы… разгневаетесь.
— Так оно и было бы! — подтвердил лорд Брэйдон.
— Как только Уоткинс обнаружит, где держат папу, я найду какой-нибудь способ добраться до него.
— Так! Бы должны понять с самого начала, — твердо сказал лорд Брэйдон, — что не следует абсолютно ничего делать, пока я не одобрю ваши планы. — И еще решительнее добавил:
— Более того, я думаю, что для вас было бы непростительной ошибкой покинуть эту квартиру.
Лоилия посмотрела на него с укором.
— Я приехала в Берлин… сама, чтобы найти… папу.
— Ив результате этого попали в ужасное положение!
Он думал, что она станет ему возражать.
Но она подошла к окну, уставясь невидящими глазами на солнце.
24 
