Особенно,... 
151 
– Почему не секс по телефону? – презрительно цедит Бен. – Скажем, ты позвонишь мне на мобильный, и мы…
– Стинга тантрический секс устраивает, – говорю я, проглотив обиду.
– Слушай, а губы у тебя тоже болят? – спрашивает он с внезапной надеждой.
– Да. На них тоже попало масло, – говорю я виновато, когда до меня доходит, что он замыслил. – Извини.
– Ладно… – Бен освобождает мою ногу, которую он пытался обвить своей ногой, и садится на край кровати, куда мы в конце концов вернулись, перепробовав немало других, куда менее подходящих для первой брачной ночи мест. Плечи у него уныло сутулятся, отчего Бен становится чем-то похож на нахохлившегося воробья. Я, напротив, чувствую себя несколько бодрее – главным образом потому, что он больше не прикасается к моей коже, по которой словно прошлись крупным наждаком. Честно говоря, его ласки были для меня довольно мучительны, и теперь я потихоньку вздыхаю с облегчением.
Довольно долго мы сидим молча, с головой уйдя в невеселые размышления. Мои руки и ноги распухли еще сильнее, кожа сплошь сделалась ярко-красной, так что со стороны я, наверное, напоминаю гигантскую глазированную вишню, какими украшают верхушку праздничного пирога. Потом из моих глаз выкатывается слезинка, за ней – еще одна.
Бен даже не спросил меня, насколько опасной может быть моя аллергия, думаю я. Она не опасна, но дело не в этом. Дело в том, что он не поинтересовался, значит, ему все равно. Вот Ричард, когда впервые увидел, как я на глазах багровею и покрываюсь волдырями, сразу хотел везти меня в больницу. С тех пор он всегда проверял ресторанные меню, читал этикетки на полуфабрикатах и прочем. Ричард обо мне заботился, а Бену нужен от меня толь секс!
– Лотти… – Голос Бена заставляет меня виновато подпрыгнуть. Как я могу думать о бывшем бойфренде, когда у меня медовый месяц с моим мужем?
– Что? – Я быстро отворачиваюсь, боясь, как бы он не угадал мои мысли по выражению моего лица. – Извини, я что-то задумалась… так, ни о чем в особенности.
– Извини ты меня, ладно? – Бен примирительным жестом разводит руки в стороны. – Я не хотел причинить тебе… неприятности. Просто ты мне очень нужна!
– Ты мне тоже очень нужен, Бен.
– Опять нам не повезло, да?
– Что-то многовато нам выпадает этого невезения, – говорю я. – Хватит, наверное, на десять супружеских пар.
– Не медовый месяц, а кошмарный месяц, – невесело шутит он, и я улыбаюсь. Не то чтобы мне было смешно, просто я считаю нужным немного его подбодрить.
– Наверное, это просто судьба, – замечаю я. На самом-то деле я не очень верю в предопределение и всякое такое, но Бен неожиданно хватается за эту идею.
– А что, – говорит он, – сама подумай… Завтра мы с тобой хотели побывать в пансионе, где мы впервые увидели друг друга. Быть может, именно там нам суждено положить начало нашему браку?
– Это было бы очень… романтично, – говорю я и задумываюсь. Его слова неожиданно увлекают и меня. – Можно даже отправиться на наше с тобой место, в ту маленькую бухточку…
– Ты до сих пор помнишь?..
– Я всегда буду помнить наш с тобой первый раз. До самой старости, – прочувственно отвечаю я. – Это всегда было одно из самых дорогих моих воспоминаний.
– Что ж, давай попробуем начать сначала еще раз, – говорит Бен, к которому понемногу возвращается хорошее настроение. – Как ты думаешь, до завтра твоя аллергия пройдет?
Я с сомнением смотрю на свою неровную, красную, как у рака, кожу.
– Реакция довольно сильная, – говорю я. – Но завтра все должно быть в порядке.
– О’кей. Значит, пока поставим наш брак, так сказать, на паузу. Ты не против?
– Хорошо.
– А завтра снова нажмем «Воспроизведение».
– А потом – «Перемотка назад» и снова «Воспроизведение»! И еще раз, и еще… – Я похотливо облизываюсь.
Этот новый план оказывается как нельзя кстати. Во всяком случае, мы оба понемногу приходим в себя после кошмарного облома с арахисовым маслом. Некоторое время мы сидим на песке, глядя на волны, мерный, ленивый бег которых успокаивает нас еще больше. Ни один звук не нарушает окружающую тишину, лишь изредка над морем вскрикивает чайка, да порыв ветра доносит обрывки музыки с общего пляжа. Сегодня там играет оркестр. Быть может, немного погодя мы отправимся туда, чтобы выпить по коктейлю и послушать местных музыкантов…
Я больше не злюсь на Бена, да и он, похоже, тоже забыл о своих обидах. Вот он заводит свою руку мне за спину – словно обнимает, хотя на самом деле не касается меня даже пальцем. Это призрачное объятие кажется мне очень приятным; я отчетливо ощущаю тепло его руки, и от этого кожу начинает покалывать, но я нисколько не возражаю. Все мое недовольство и раздражение куда-то испаряются, я даже недоумеваю, с чего это я так разошлась.
151 
