59 
Так что мой тебе совет: брось ломаться…
С этими словами Джини вскочила и, бросившись на Ирен, стала, как безумная, срывать с нее одежду.
Ирен даже не сопротивлялась. Ей отчаянно хотелось остаться у Прайса; потерять эту работу было для нее немыслимо. Ради этого она была готова переспать с Прайсом. Если бы Джини не было рядом, Ирен согласилась бы, Джини тем временем сорвала с нее джемпер и лифчик и сдернула юбку. Ирен не шевельнулась. «От судьбы не уйдешь», — обреченно думала она.
Прайс тем временем пошевелился на полу и попытался встать.
— Эй, а у тебя симпатичные сисечки! — пробормотал он и, с трудом приподнявшись, потянулся к ней обеими руками. — Действительно симпатичные!
Что ж, подумала Ирен, если другого выхода нет, она, по крайней мере, может попробовать получить удовольствие. Подняв руки, она выдернула из своего тугого пучка шпильки, и ее длинные волосы упали ей на плечи. Темные волосы подчеркивали матовую белизну кожи Ирен.
Резким движением Ирен схватила стоявшую возле кровати бутылку и сделала глоток прямо из горлышка.
Что было дальше, Ирен помнила плохо. Джини жадно лапала ее, забираясь руками и языком во все потаенные уголки ее тела, а Прайс наблюдал за ними, время от времени прикладываясь к бутылке и подбадривая их какими-то маловразумительными возгласами.
Спустя какое-то время Прайс и Джини навалились на нее уже вдвоем, и Ирен с удивлением обнаружила, что ей нравится заниматься сексом с хозяином.
И еще она поняла, что хотела этого с тех самых пор, как Прайс взял ее к себе на работу.
Когда рассвело, Прайс и Джини наконец отключились, и Ирен нашла ключ и, выскользнув из спальни, вернулась к себе. Там она легла в постель и довольно быстро заснула, утешаясь тем, что ее хозяин и его подружка вряд ли когда-нибудь вспомнят о прошедшей ночи. Уже через несколько часов она снова превратится для них в экономку, которую можно гонять с разными поручениями.
Шесть недель спустя Ирен обнаружила, что беременна, однако никаких мер к тому, чтобы избавиться от плода, предпринимать не стала. Она хотела иметь от Прайса ребенка, уверенная, что в этом случае ему придется обратить на нее внимание.
Когда ее положение стало бросаться в глаза, она выдумала историю о русском любовнике, который Навещал ее в Штатах, и Прайс позволил ей остаться в усадьбе. «Если ты хочешь иметь ребенка, я не возражаю», — сказал он, проигнорировав шумные протесты Джини, которая требовала, чтобы Прайс немедленно уволил Ирен.
Но ребенок, которого она родила, оказался белым, что повергло Ирен в шок. Она поняла, что ей ни за что не убедить Прайса в его отцовстве, хотя у нее самой никаких сомнений в этом не было. Увы, тот факт, что со времени своего приезда в Америку единственным мужчиной, с которым она спала, был Прайс Вашингтон, имел значение только для самой Ирен.
Никто бы ей просто не поверил, и она должна была молчать, чтобы не потерять работу.
Через полтора года Джини тоже забеременела, и это обстоятельство помогло ей женить Прайса на себе.
Лишь через четыре года после рождения сына он понял свою ошибку и развелся с Джини, что очень обрадовало Ирен. Ирен ясно понимала: если Прайс не прекратит пить и принимать наркотики, он погибнет.
О том, кто настоящий отец Милы, Ирен так ему и не сказала, поскольку признание не сулило ей ничего, кроме осложнений.
Со временем, однако, ситуация изменилась. Появились генетические тесты, с помощью которых отцовство Прайса можно было доказать со стопроцентной уверенностью. Результаты сравнительного анализа ДНК признал бы любой суд, и у Ирен появилась возможность подтвердить свои слова фактами.
Но на деле для нее мало что изменилось. Ирен по-прежнему не могла открыть Прайсу правду. Каково ему будет узнать, что Тедди переспал со своей сводной сестрой?
О господи, что же ей делать?
Сначала Ирен хотела посоветоваться с адвокатом Прайса, но интуиция подсказывала ей, что Говард Тринспен ничем ей не поможет. Ей необходимо было поговорить с кем-то более компетентным, но таких людей в ее окружении не было.
И пока она их не найдет, ей придется хранить молчание.
Глава 17
Прежде чем окончательно проснуться, Бриджит несколько раз вздрогнула, подтянула колени к подбородку и снова резко выпрямилась. Наконец она открыла глаза и села на постели, обливаясь холодным потом.
Ее снова преследовал кошмар, от которого ей уже несколько лет никак не удавалось избавиться.
59 
