41 
Впрочем, какая разница, сказал он себе. Это была всего лишь встреча во время обеденного перерыва, и дальше этого дело вряд ли бы зашло.
И все же ему лучше прекратить отношения с Лизой. Былое увлечение теперь уже почти сошло на нет. На прошлой неделе ему даже не хотелось спать с ней, и он с трудом дождался утра, а затем поспешил снять номер в «Холидей Инн», лишь бы только не возвращаться к ней.
Завтра он обязательно поговорит с ней, скажет, что между ними все кончено. Она вряд ли сильно расстроится. У нее куча воздыхателей, готовых выстроиться в очередь длиной в городской квартал, чтобы удостоиться ее милости. Зак догадывался, что в его отсутствие она встречается со многими другими мужчинами, равно как и он не хранит ей верность, живя в Лос-Анджелесе.
Ничего серьезного. Просто женщины, с которыми ему нравилось встречаться. Они откуда-то знали о его прошлом. Так же как и Лиза. Он всегда был одинок. В школе его так и звали – Одинокий Волк.
Не в его натуре слишком близко сходиться с людьми. И он старался никогда не допускать чересчур близких отношений с кем бы то ни было. Лучше держаться на расстоянии, так всегда безопаснее. С Лизой это было несложно.
С Элизабет подобный номер вряд ли пройдет.
Черт, возможно, хорошо, оно даже к лучшему, что все так получилось. И для него, и для нее.
Именно это он внушал себе, катясь на джипе по шоссе к воротам «Тин Вижн». Подъезжая к ферме, он сбросил скорость. Надо сказать, что он успел проголодаться и рассчитывал поужинать вместе с воспитанниками фермы и их наставниками.
Иногда он так и поступал. Хотя посещения родственников и знакомых, а также телефонные звонки были строго ограниченны, он, как попечитель, имел особые привилегии. Это давало ему возможность лишний раз пообщаться с подростками, приободрить их, воодушевить на успехи.
Он оставил джип на стоянке, вылез из машины и закрыл дверцу.
Озабоченный, Сэм Марстон встретил его на полпути к столовой:
– Зак! Хорошо, что ты приехал!
– Что случилось?
– Этот парнишка Перес куда-то исчез. Если он не вернется через пару часов, придется заявить о его исчезновении в полицию.
Хотя Рауль и покинул стены исправительного заведения для несовершеннолетних, он по-прежнему был обязан подчиняться его строгим правилам. В числе прочего он не имел права покидать территорию фермы без особого разрешения.
– Так что все-таки произошло?
– По словам его друга Пита Ортеги, он обычно в пятницу вечером отправлялся к сестре, и каждый раз вовремя возвращался в свою комнату. Пит утверждает, что в последнее время его товарищ чем-то сильно расстроен.
– Не выключай свой мобильник, Сэм. Я позвоню, как только что-нибудь узнаю о нем. – С этими словами Зак торопливо вернулся к джипу и завел мотор. Через пару минут он уже катил по шоссе в направлении той части «Харкорт фармз», где стояли коттеджи сезонных рабочих и бригадиров. У него было сильное предчувствие, что Рауль в эти минуты все еще находится в доме сестры.
Глава 10
Элизабет подъехала к дому Мигеля и Марии Сантьяго и остановила машину возле единственного гаража. Когда она открыла дверцу автомобиля, ее обдало волной горячего воздуха. Хотя вечер давно наступил, жара никак не спадала. В это время суток город напоминал гигантскую духовку. Земля сделалась твердой как камень в тех местах, где не было оросительных установок.
Она осмотрелась по сторонам, и перед ее взором предстали высаженные в идеальном порядке деревья грецкого ореха и бесконечные ряды хлопковой плантации, тянувшиеся на многие мили вдоль дороги. Жара благодатно сказывалась на урожаях, но для людей пять месяцев подряд она была сущим наказанием.
От жары волосы на затылке взмокли, и она мечтала скорее вернуться домой и принять душ. Но ей еще предстояло важное дело, и Элизабет направилась по узкой бетонированной дорожке к небольшому желтому дому.
Мария позвонила ей на домашний телефон, чего никогда не делала раньше. Элизабет была осторожна в выборе тех, кому давала свой домашний номер, но за те два года, что она курировала Рауля, Мария и ее брат стали людьми, за судьбу которых она особенно тревожилась и которым всегда была готова помочь.
Она подумала о взволнованном телефонном звонке Марии.
– Извините, что беспокою вас дома, – сказала молодая женщина с истеричной ноткой в голосе. – Но я не знаю, что мне делать.
41 
