Особенно,... 
17 
Милена никогда не была ночью на центральных улицах, поэтому просто пожала плечами.
– Ну как знаешь.
Взяв ключи от служебного хода, выпустила его через боковой коридор и принялась за дела.
Денис обошел корпус неврологии, сел в оставленный перед ним «вольво» и отправился домой. Уже лежа в постели, хотел проанализировать собственные ощущения, но как-то нечаянно заснул.
Проснулся от странного потряхивания. Открыл глаза, перед ним стояла мать.
– Ух ты, проснулся! А я уже испугалась, что ты заболел. Прихожу, времени уже два часа, а ты все еще спишь! – она потрогала его лоб. – Вроде холодный.
Подозревая, что мамочка попросту голодная, Денис потянулся и сел на постели.
– Есть хочешь? Сейчас накормлю.
– Да ладно! – она возмущенно махнула рукой. – Не нужно меня ассоциировать с автоматом для поглощения продуктов. Я из кафе, кстати. Меня твой Сергей Михайлович пригласил.
Денис насторожился. Сергей Михайлович был удачно женат, имел троих детей и никогда в донжуанстве замечен не был.
– Зачем он тебя приглашал?
Анастасия Викторовна кокетливо поправила выпавшую из прически прядь.
– А что, разве мужчина не может пригласить понравившуюся ему даму в кафе просто так?
– Сергей Михайлович не может! – категорично заверил Денис. – Так для чего он тебя пригласил? Уверен, там и его жена была рядом.
Анастасия Викторовна разочарованно сникла.
– Нет, это что такое? Единственный сын не верит в мою женскую привлекательность.
– Мама, даже не пытайся сбить меня со следа! Если тебя позвал Генеральный, то беседа шла или обо мне, хотя не вижу в этом смысла, и или об отце. Так что вернее?
– Ну никакой личной жизни! – пожаловалась Анастасия Викторовна почему-то шторе, закрывавшей комнату от солнечных лучей. – Но признаюсь честно, разговор шел обо мне.
– Ясно. – Денис принялся одеваться. – Папаша в очередной раз решил призвать тебя к порядку.
– К порядку? – растерялась Анастасия Викторовна. – Теперь это так называется?
– Ты же от него сбежала, так? То есть нарушила веками устоявшийся порядок. Вот тебя и призывают к порядку.
– Странная у тебя логика, сынуля. И я вовсе не сбежала, а ушла, потому что мне надоело быть бесплатной домохозяйкой. Да и времени у меня на это не было.
– У папашки раньше денег не было тебе достойную жизнь обеспечить. А теперь есть. Чем плохо? – Денис прекрасно знал упорное стремление отца вернуть беглую жену под свое крылышко.
– Пусть он достойную жизнь другим милашкам организует, а не мне. Их у него вполне достаточно.
– Но он ни на ком так и не женился. Я уверен, это все суррогаты, заменители, так сказать. А тебе он устроит райскую жизнь. В прямом смысле, не в переносном, не думай. Это я тебе гарантирую.
– Да не хочу я ничего. Мне и так хорошо. – Анастасия Викторовна не понимала, отчего все так пытаются отправить ее обратно в семью, из которой она благополучно удрала вот уже двадцать лет назад.
Денис скептически вытянул губы. Конечно, ей хорошо! Теперь в их семье за домработницу он. Мама даже не знает, откуда берутся продукты. Если он заявит, что яйца несут куры, которых он держит на балконе, она поверит. И даже проверять не пойдет.
– Мама, – вкрадчиво начал он. – А что ты будешь делать, если я женюсь?
– Ничего не буду делать. А что я должна делать? И вообще, вопрос поставлен некорректно и неконкретно. Что ты вообще имеешь в виду?
Денис сумрачно подумал, что хорошо бы в их сверхнаучной семейке иметь хоть одного нормального человека. Милена бы прекрасно подошла. Она наверняка не стала бы искать в обычном вопросе разного рода подковырки.
– Я это к тому, что я здесь с тобой вечно жить не собираюсь. Женюсь, куплю себе квартиру и уйду.
Анастасия Викторовна поразилась.
– Уйдешь? Почему?
– Потому что на одной кухне двум хозяйкам делать нечего! – патетично провозгласил он.
– Ты хочешь сказать, что не будешь пускать на кухню свою собственную жену? – уточнила мамочка. – Меня-то ты ведь не пускаешь. И делать ничего не даешь. Даже посуду мыть не доверяешь.
Денис потер лоб. Интересный разговор получается.
– Я тебя не пускаю, потому что ты сильно увлекаешься и можешь чего-нибудь сжечь или разбить. Припомни, когда ты хоть что-то приготовила сама?
Анастасия Викторовна напряглась. На память она никогда не жаловалась, но вот ее память почему-то носила исключительно избирательный характер. По работе она помнила все, а вот по дому – ничего.
17 
