Последние отзывы

  3  

Денис хмуро промолчал. Молча положил матери в тарелку котлеты с пюре, подал тарелку с хлебом, налил какао.

– Ешь скорее, может, подобреешь. А то ты злая сегодня какая-то. Голодная такая или студенты достали?

– Всего понемножку.

Анастасия Викторовна принялась за еду, а сын ушел в свою комнату.

Хоть вида он и не показывал, но слова матери его задели. Что же это получается, теперь ему верить никому нельзя? Если уж он такой ценный приз для девчонок? Как узнать, нравится он им сам по себе, или их привлекают только его возможности?

Посмотрев на все еще мерцающую на компе красную запись, забыл обо всех своих сомнениях и принялся разбираться. Работа захватила, и больше он о Веронике в этот вечер не вспоминал.

Но на следующий день пришлось вспомнить. Потому что после обеда его вызвал Генеральный директор его НИИ.

Зашел в длинный узкий кабинет, поздоровался. Сергей Михайлович скептически посмотрел на него отчего-то одним глазом и взмахом руки пригласил присесть.

– Ты что ж, голубчик, невесту огорчаешь? – Генеральный был давним другом его отца, знал Дениса с рождения, поэтому наедине позволял себе панибратское «ты».

Денис с силой сжал зубы. Захотелось вспомнить те слова, что употребляли его сотрудники после провалившегося эксперимента. Но Генеральному, как-никак начальник, ответил предельно корректно:

– Невесты у меня нет. А если особа, нахально претендующая на эту роль, чем-то недовольна, она вполне может обратиться ко мне. Я ей популярно разъясню, кто она для меня.

Генеральный усмехнулся и лукаво подмигнул.

– Мне тоже так показалось. Но учти, девица пробивная, весьма и весьма зубастая, и крови тебе еще попортит немало. Как ты с какой умудрился связаться?

Как объяснить, что оказался просто доверчивым лопухом?

– Я с ней не связывался, это она со мной связалась. Она соседка по подъезду. Но я ее отважу. – Пообещать-то гордо так пообещал, но душу грыз неприятный червячок сомнения: получится ли?

– Постарайся сделать это без кровопролития, – попросил Сергей Михайлович будто бы шутя, но с каким-то неприятным подтекстом. – А сейчас иди, работай.

Озадаченный Денис ушел к себе в лабораторию. Завлабом его поставили совсем недавно, после того, как Артем Александров защитил докторскую и стал заместителем Генерального по научной работе, поэтому он постоянно боялся сделать что-то не так и пошатнуть в глазах подчиненных свой еще не устоявшийся авторитет. Вообще авторитет ему пришлось завоевывать с трудом. Еще бы, после харизматичного Александрова это было весьма сложно.

Едва зашел, к нему обеспокоенно повернулся обычно насмешливый Давид Штраух.

– Чего тебя Генеральный вызывал? Песочил за что-то?

Нехотя ответил:

– Нет, это личное. Про работу он не говорил.

Кирилл Рокшевский, его зам, с удивлением глянул на него. В самом деле, какие личные вопросы решаются во время работы? Но Денис, раздосадованный неприятным разговором, объяснять ему ничего не стал. Ушел в свой кабинет, отделенный от лаборатории прозрачным с одной стороны стеклом. Сразу увидел, как люди принялись переговариваться, явно недоумевая, что за личные разговоры могут быть у Генерального с их завлабом.

Потом к нему потянулись сотрудники уже с производственными вопросами, и он про разговор забыл. Перед концом работы зашел Кирилл. Вообще-то это он должен был стать завлабом после Александрова, но Генеральный рассудил иначе.

Лабораторию расширили, потому что госзаказов стало гораздо больше, у заведующего появился заместитель. Им стал Рокшевский, мужик умный и опытный. Тертый калач, как говорится. И зачастую он Денису подсказывал, как нужно поступить в той или иной житейской ситуации. Может, посоветоваться с ним?

Рокшевский, не подозревая о сложностях в жизни шефа, напористо попросил:

– Слушай, Денис, мне на завтра отгул нужен. Мне с женой в детскую поликлинику надо сходить, прием назначен на середину дня, неудобно.

Денис мысленно взвыл. Ну почему у него в лаборатории такие ответственные папаши работают! Что Штраух, что Рокшевский. Или они друг друга перещеголять пытаются?

– А что случилось?

– Дочка болела, ее нужно врачу показать, взять справку для садика.

– А Марина одна что, не сможет?

– А я беременной жене не позволю поднимать ребенка! Ульянка тяжелая уже.

Денис подумал, что в четыре года ребенок и сам ходить может, но с Рокшевским спорить не стал, ему виднее.

  3