Лори обвела взглядом зал. Как обычно, практически все столики были заняты. Люди вели оживленные разговоры; похоже было, что у всех выдался прекрасный вечерок. «Действительно ли они не испытывают забот и тревог, как это кажется со стороны? – задумалась она и тут же ответила себе: – Конечно, нет. Убрать все показное, и у каждого обнаружится масса проблем».
Твердо намеренная не высказать вслух свои опасения за Тимми, Лори заявила:
– Я сегодня закажу печень с беконом. Тимми ее не любит, а я люблю.
– Я, пожалуй, присоединюсь, – решил Лео и отодвинул меню. Мэри, одна из официанток, давно работающих в «Нири», с улыбкой подошла к их столику. – Мы решили, что мы хотим, Мэри.
«Спокойствия духа, – мысленно продолжила его фразу Лори. – Но пока что оно нам не суждено. А может быть, и навсегда».
26
Наконец-то они все уехали. Джейн ясно видела, что к концу дня мистер Пауэлл адски устал от своих «гостей».
В ту минуту, когда последняя машина отъехала прочь, он вошел в комнату для отдыха, и Джейн поспешила спросить, не сделать ли ему коктейль.
– Джейн, ты читаешь мои мысли, – ответил мистер Пауэлл. – Налей виски и сделай покрепче.
На ужин она собиралась приготовить его любимые блюда: лосось со спаржей, зеленый салат и шербет со свежим ананасом.
Когда хозяин был дома, он предпочитал ужинать ровно в восемь вечера в малой столовой. Но сегодня он не доел ужин и даже не отпустил свой обычный комплимент касательно того, насколько вкусным все было. Вместо этого он сказал:
– Я не особо голоден, десерт подавать не нужно.
Потом поднялся и снова ушел в комнату для отдыха.
Джейн убрала со стола и за несколько минут навела в кухне обычный безупречный порядок.
Потом она поднялась наверх, разобрала постель для мистера Пауэлла, установила кондиционер на восемнадцать градусов Цельсия и поставила на прикроватный столик графин с водой и стакан.
Наконец Джейн приготовила хозяину пижаму, халат и тапочки. Ее руки нежно скользили по ткани, пока она раскладывала ночную одежду в его ванной.
Иногда по вечерам, когда мистер Пауэлл был дома, он пару часов сидел в комнате для отдыха, смотрел телевизор или читал. Ему нравились классические кинокартины, и на следующее утро он иногда заговаривал о них с экономкой.
– Я посмотрел два фильма Альфреда Хичкока, Джейн. Никто не умеет держать зрителя в напряжении так, как он.
Если у него выдавался трудный день в офисе, после ужина он сразу шел наверх, переодевался и читал или смотрел телевизор в гостиной комнате своих апартаментов.
В иные вечера мистер Пауэлл приглашал на ужин и коктейли шесть-восемь человек.
Это была вполне предсказуемая схема, облегчавшая работу Джейн.
Ее беспокоили те вечера, когда он куда-то уходил, а она видела в его ежедневнике запись об ужине с какой-нибудь женщиной в клубе.
Но такое случалось не очень часто, и он редко виделся с одной и той же женщиной больше двух-трех раз.
Все это проносилось в голове Джейн, пока она занималась ежевечерним ритуалом.
Когда мистер Пауэлл был дома, то финальной вечерней задачей Джейн было проследить за ним и узнать, не нужно ли сделать что-то еще, прежде чем она удалится в свои комнаты.
Сегодня Пауэлл сидел в своей «берлоге» в большом кресле, положив ноги на пуфик и уперев локти в подлокотники кресла. Руки его были сжаты. Телевизор выключен, рядом ни книги, ни журнала.
– С вами все в порядке, мистер Пауэлл? – встревоженно спросила Джейн.
– Я просто задумался, Джейн, – ответил он, повернувшись в ней. – Полагаю, все спальни убраны?
Джейн попыталась не показать раздражения, вызванного намеком на то, что какая-либо комната в доме может пребывать не в идеальном порядке.
– Конечно, убраны, сэр, – сказала она.
– Ну что ж, проверь их еще раз. Как ты знаешь, я попросил всех участников остаться завтра на ночь. Мы устроим завтрак в память событий двадцатилетней давности, прежде чем все разъедутся по домам. – Он поднял брови и улыбнулся каким-то своим мыслям, скрытым от экономки. – Это будет интересно, как ты считаешь, Джейн?
27
Джош Дамиано жил на другом конце городка, всего в пятнадцати минутах езды от поместья Пауэлла, но это был совершенно иной мир.
Салем-Ридж когда-то был деревней у пролива Лонг-Айленд, примыкавшей к богатому городу Рай[5]. Он был основан в конце 1960-х годов людьми среднего достатка, строившими или двух-трехуровневые дома, или домики с мансардами.