39 
– Потому что ты единственная, от кого я когда-либо хотел детей.
– Что ж, в таком случае мне очень жаль тебя. Имоджен расправила плечи и с вызовом посмотрела на Рауля, который, судя по всему, не ожидал такой реакции. Конечно, он не думал, что она станет защищаться и даст отпор его обвинениям. Как долго Рауль считал ее бессердечной, легкомысленной и эгоистичной? Целых два года, пока они были в разлуке?
Как же он ошибался, и Имоджен собиралась швырнуть правду прямо ему в лицо и посмотреть, как та достигнет своей цели.
– Потому что я не могу гарантировать тебе ребенка, которого, по твоим словам, тебе так сильно хочется. Ради которого ты запланировал всю эту месть. Видишь ли, все может быть сложнее, чем кажется на первый взгляд. Аднан знал, что к чему, но он отнесся к этому с пониманием.
– О чем ты говоришь? К чему именно отнесся он с пониманием? – потребовал ответа Рауль.
– Он понимал, что могут возникнуть проблемы… Потому что непросто забеременеть еще раз после… После…
Имоджен запнулась, чувствуя, как соленые слезы обжигают ей глаза. Она открыла глаза и судорожно вздохнула, обхватив живот руками, словно удерживала себя от того, чтобы не рассыпаться на куски.
– После чего? Говори же!
– После внематочной беременности.
Казалось, ему залепили пощечину, и Имоджен почти видела синяк, который расплылся у него на щеке, когда он растерянно заморгал, открыл рот, чтобы что-то сказать, запнулся и потом попытался еще раз.
– Внематочная… – Это было все, что смог сказать Рауль.
Имоджен наконец уступила печали, грозившей поглотить ее на протяжении двух лет, казавшихся ей бесконечностью. Хрупкая стена, которую она выстроила вокруг своих воспоминаний, рухнула, и Имоджен опустила голову и закрыла лицо руками. Она сдерживалась так долго, что у нее больше не осталось сил. У нее подкосились ноги, и она начала оседать на пол.
Но тут ее подхватили руки, теплые и сильные, и она оказалась прижатой к мускулистой груди Рауля. Имоджен ощущала щекой его тяжелое, сбивчивое дыхание и чувствовала неровное биение его пульса, такое же бешеное, как и ее собственное.
– Все хорошо, – прошептал ей на ухо Рауль. Он прижался лицом к ее волосам и гладил ее по голове, пытаясь утешить.
– Все хорошо.
Но только он ошибался. Имоджен чувствовала себя просто отвратительно. Она потеряла ребенка, и то, что Рауль поверил, будто она избавилась от него, заставляло ее слезы бежать еще быстрее. Она лишилась своего малыша и, похоже, в тот же момент потеряла его отца. Она потеряла его и лишилась всего на свете.
– Все хорошо. Я держу тебя. Имоджен, я держу тебя. Я не дам тебе упасть.
Если он сказал что-то еще, она не услышала, потому что не смогла больше сдерживаться и разрыдалась. Собранные за два года слезы промочили насквозь рубашку Рауля, отчего та прилипла к его телу, когда Имоджен вцепилась в его руки, ощущая пальцами его мощные мускулы. Она покачнулась и почувствовала, как Рауль поддержал ее, прижимая к себе.
А потом будто земля начала уходить у него из-под ног, и он начал медленно оседать на землю, увлекая Имоджен за собой. Ничего не видя из-за слез, застилавших ее глаза, и по-прежнему прижимаясь к нему, она оказалась у него на коленях. И Рауль держал ее в своих объятиях, пока она не успокоилась. Икая и сморкаясь, Имоджен подняла голову и потрясенно посмотрела на запачканную черной тушью белоснежную рубашку Рауля.
– Извини, – выдавила она.
– Нет, – горячо возразил Рауль. – Это ты меня извини. Я так перед тобой виноват. Мне следовало догадаться… И я не должен был верить…
Значит, он поверил ей. Ведь Рауль ни на секунду не усомнился в том, что рассказала ему Имоджен о том, как потеряла ребенка из-за внематочной беременности. Его доверие не могло исцелить горечь ее воспоминаний и облегчить пережитую ею ужасную боль, физическую и душевную, но оно пролило бальзам на ее раны и придало ей сил. То, в чем она нуждалась на протяжении долгого времени.
– Мне следовало доверять… Но потом я увидел ту фотографию.
Имоджен резко вскинула голову. Она знала, что снимок, на котором они с Киэрой были запечатлены после долгожданной встречи, попал в желтую прессу, но она никогда бы не подумала, что он попадется на глаза Раулю на Корсике.
– Это было после того… Киэра помогала мне.
– Я знаю.
Если бы его губы находились чуть дальше от ее уха, она бы ни за что не расслышала этот тихий шепот, но его было достаточно, чтобы она подняла свое залитое тушью лицо и посмотрела Раулю в глаза.
39 
