2 
Не было сомнений, что перед ней стоит натурщик. Слишком уж он хорош собой.
Когда он разденется, наверняка я увижу крепкое, накачанное тело, подумала Ариэль. Вот только взгляд у него странный, отрешенный, как будто его мысли где-то очень далеко.
Купер ничего не ответил, лишь пристально посмотрел на хозяйку галереи. Ей показалось, что он мысленно решает какую-то дилемму.
Что ж, она могла понять его сомнения. Но работать всю ночь она не собиралась, так что чем быстрее все начнется, тем быстрее и закончится.
— Послушайте, я понимаю, мы оба нервничаем. Предлагаю выпить сначала по чашечке ароматного чая, это должно подействовать расслабляюще. Я займусь приготовлением, а вы в это время можете зайти вот за ту ширму и раздеться.
Ариэль отвернулась и быстрым шагом направилась в студию. Она не могла прочитать в его застывших голубых глазах, о чем он думает. Ариэль полагала, что Купер последует за ней в студию, но мужчина не сдвинулся с места. И тут Ариэль осенило.
Наверное, он так скован и растерян, потому что позирует в первый раз!
Воодушевленная своей догадкой, Ариэль решила успокоить молодого человека, поэтому, выглянув из студии, произнесла:
— Купер, если вам так будет легче, сегодня вы можете не раздеваться полностью, а остаться в нижнем белье! — И подкрепила свои слова самой очаровательной улыбкой, на которую только была способна.
Купер стоял как вкопанный, не в силах пошевелиться. Казалось, его ноги вросли в пол и он уже никогда не сможет их переставлять. Улыбка этой кудрявой цыганки могла не только вскружить голову, но и заставить его всерьез задуматься о смене профессии.
А почему бы и нет? Взять и бросить свою успешную карьеру и стать натурщиком. Да еще каким — в стиле «ню»!
Да, похоже, что часы, проведенные в «Ванс корпорэйшн», где Купер пытался заработать себе имя, не прошли даром. Скорее всего, это помутило его рассудок.
Произошла ошибка. Его приняли за другого, пора положить конец недоразумению. Чем быстрее он прояснит ситуацию, заговорив о цели своего прихода, тем скорее реализует свои планы.
— Купер, чай готов. Идите сюда, — позвала Ариэль.
Купер поборол оцепенение и уверенно зашагал в святая святых художников — в мастерскую.
Обстановка этой просторной комнаты пришлась ему по душе. Углы были задрапированы тканью, струившейся причудливыми волнами. Из мебели Купер заметил только два красных диванчика с кучей подушек. Украшали комнату свечи всевозможных размеров и расцветок. Они были повсюду. А на стенах, как и положено, висели картины.
Помещение производило яркое, жизнерадостное и приветливое впечатление. В такой обстановке хозяйка галереи казалась еще привлекательнее. На ее пухлых губах играла трогательная улыбка, которая сводила Купера с ума.
— Выпейте, вам сразу станет лучше, — сказала Ариэль, протягивая мужчине глиняную чашку с немного отбитым краем.
Купер не знал, что ему делать. Он все не мог найти нужных слов, чтобы открыть ей правду. Тем более ее слова насчет «слизняка-толстосума» все еще звучали у него в ушах. Как же теперь найти подход, чтобы не спугнуть ее?
Купер осторожно отпил этого непонятного варева, что было само по себе подвигом с его стороны. Ведь он привык потреблять кофе литрами и терпеть не мог всякие травяные чаи. Он старался не смотреть на женщину, стоявшую на пути его корпорации.
— Нравится? — заботливо поинтересовалась Ариэль.
— Да, очень, — ответил Купер, пораженный сочетанием горячего меда, имбиря и каких-то специй.
Ариэль довольно хмыкнула и поторопила:
— Допивайте, и начнем.
От этих слов Куперу стало не по себе. Он все старался отводить взгляд и не любоваться хозяйкой в открытую, но, подобно знатоку, завороженному редким произведением искусства, не мог оторвать от нее глаз.
Ариэль не была красавицей в привычном понимании этого слова. Пестрая бандана скрывала льняные кучерявые волосы. Лицо в форме сердечка, по всей вероятности, не часто баловали косметикой, носик дерзко вздернут, а в изумрудных глазах светится подозрительность, так что становится понятно — эта женщина многое пережила за свою короткую жизнь.
Что же касается фигуры, то Купер мало что мог разглядеть под мешковатой, такой же пестрой, как и бандана, юбкой и хлопковым топом, который скрывал больше, чем открывал. И пусть он не мог многое рассмотреть под этой причудливой одеждой, но каким-то образом сочетание волевого лица, экзотической одежды и ее своеобразного стиля заинтересовало его. Хотя обычно его привлекали элегантно одетые женщины, увешанные дорогими украшениями.
2 
