45 
Самолет приземлился, и Валентина направилась к своей машине. Сев за руль, она еще долго сидела, размышляя. Наконец решение было принято, и она уверенно повела машину к поместью Джио. Возле ворот ее остановил охранник.
– Я бы хотела увидеть синьора Коретти, – сделав глубокий вдох, произнесла Валентина.
– Он вас ждет? – вежливо осведомился охранник.
– Н-нет, но если вы скажете ему, что его хотела бы видеть Валентина Ферранти, может…
«Может, он запрыгает от радости?» – ехидно поинтересовался внутренний голос.
Охранник кивнул и скрылся в своей будке. Спустя долгую томительную минуту он открыл ворота:
– Хозяин в конюшне.
– Спасибо.
Валентина резче, чем нужно, переключила передачу. Ее охватили страх и неуверенность. Что она здесь делает? Что скажет Джио? Валентина отбросила эти мысли. Она может, по крайней мере, поинтересоваться, как себя чувствует Мисфит. Ведь ей известно, как дорог Джио этот жеребец. Припарковав машину, она открыла дверцу и вышла.
Уже стемнело, но конюшни были освещены. Валентина зашагала по направлению к ним. Она наудачу вошла в ближайшую конюшню и тут же услышала холодный голос Джио:
– Что ты здесь делаешь?
Глава 10
Слова не шли у Валентины с языка. Она смотрела на Джио. Он был небрит, с покрасневшими глазами, волосы взъерошены. У нее сложилось впечатление, что он не ложился спать с момента их последней встречи.
Наконец она сказала:
– Я переживала. Мне захотелось узнать, как дела у Мисфита.
Джио вытер руки полотенцем и бросил его на пол, затем отступил в сторону.
– Мисфит умирает, – коротко ответил он. – Через час приедет ветеринар. Мы пристрелим его, чтобы не мучился.
Валентина побледнела и подошла поближе, чтобы увидеть великолепного в прошлом коня, лежащего на боку. Глаза его были закрыты, шкура блестела от пота, дыхание с хрипом вырывалось из груди.
Глядя на коня расширившимися глазами, Валентина шепотом спросила:
– Что случилось?
– Вирус, – сказал Джио. – Он поражает мозг и вызывает паралич. Лошадь впадает в кому и умирает за два дня. Вакцины не существует.
– Джио, мне так жаль, – прошептала она.
Он махнул рукой, словно признавая неизбежное:
– Это не твоя вина.
– Все равно мне жаль. Жаль его, жаль тебя. – Голос ее дрогнул.
Валентина вспомнила слова «Это твоя вина», брошенные ею в лицо Джио на похоронах Марио. Теперь-то она знала, что вела себя неоправданно жестоко.
Джио взглянул на Валентину, глаза его горели. Он, казалось, тоже вспомнил тот день.
– Когда-то я мечтал услышать от тебя эти слова. Хотел знать, что ты не призираешь меня.
– Я не презираю тебя, Джио! – вырвалось у нее. Горло сдавило словно обручем.
– Ах, теперь это уже не важно, – отмахнулся он, переводя взгляд на Мисфита. Лицо его исказилось от боли. – Все равно конец один. Для всех. Хотя, должен признаться, я начал понемногу верить в то, что Марио погиб не из-за меня, что произошел просто чертовски несчастный случай. – Он посмотрел на Валентину. – Хочешь знать, как это было? Впрочем, я в любом случае все тебе расскажу – слишком долго я держал это в себе. Мы закончили работать с лошадьми, а потом Марио увидел на выгоне Блэкстара. Он снова начал просить меня разрешить ему сесть на него. Я отказал и вернулся в конюшню к Мисфиту. Когда я вышел наружу, Марио уже был в седле. Я видел, что Блэкстар нервничает, и стал умолять Марио слезть с него, но он меня не слушал. Почувствовав на себе седока, Блэкстар совсем обезумел. Он прыгнул через ограду и зацепил задним копытом перекладину. Марио перелетел через голову коня, и Блэкстар упал прямо на него. Чертова скотина вскочила и поскакала, таща Марио за собой. Когда я догнал его, было уже поздно.
Валентина почувствовала, как по ее щекам катятся слезы.
– Джио, я хочу сказать тебе… – Голос у нее пресекся. – Я хочу сказать, что мне не следовало говорить тебе то, что тогда у меня вырвалось. Я была не в себе от горя, но это действительно был несчастный случай. Конечно, ты не виноват, ведь я знаю, каким упрямым мог быть Марио и…
– Нет, я виноват, – перебил ее Джио. – Мне не следовало покупать Блэкстара. Если бы не мое упрямство, Марио был бы жив. Ты имеешь полное право ненавидеть меня.
Сердце Валентины ныло. Ей хотелось прикоснуться к Джио, обнять его, но она не осмеливалась. Между ними все было кончено. Она сделала глубокий вдох и подняла голову.
– Если ты не хочешь меня видеть, то больше не увидишь, – через силу произнесла она.
45 
