Особенно,... 
6 
Эдуард пальцем погладил ребенка по щеке.
– Конечно, я буду любить его, как собственного сына, – сказал он. – Младенец очень похож на тебя.
Граф Роберт жестом подозвал к себе сводного брата и заставил его взять малыша за ручку.
– Ты окажешь своему племяннику уважение, которого он достоин, Гийом, – со смехом заявил Роберт. – Смотри, как малыш ухватил тебя за палец! Из него вырастет могучий воин.
– Он такой во всем и всегда, – негромко сообщила Герлева. – Хватает все, до чего может дотянуться, словно оно принадлежит ему по праву. – Она бы с удовольствием рассказала графу о своем сне, но в присутствии всех этих благородных господ не решалась заговорить.
– Свирепый мальчишка, – в шутку заметил Гийом. – Нам придется остерегаться его, когда он вырастет.
Граф Роберт вытащил из ножен свой огромный меч.
– Воин, если он действительно мой сын, – сказал милорд, кладя оружие рядом с малышом.
Блеск рубина в навершии меча привлек внимание младенца, и он, перестав тянуться к цепи, свисавшей с шеи графа Роберта, обеими руками ухватился за эфес меча. Дуксия, старательно державшаяся в тени и ошеломленная появлением в своем доме такого количества благородных гостей, едва не вскрикнула от ужаса при виде сверкающей стали, находящейся в столь опасной близости от ребенка. А вот Герлева с улыбкой наблюдала за происходящим.
Младенец крепко уцепился обеими ручонками за эфес меча, что вызвало дружный смех наблюдавших за ним баронов.
– Ну, что я вам говорил? – воскликнул граф Роберт. – Клянусь богом, он будет настоящим воином!
– Ребенок уже был принят в лоно Церкви? – негромко осведомился Эдуард.
– Его крестили месяц назад, – ответила Герлева, – в Храме Святой Троицы.
– И каким же именем его нарекли? – осведомился Роберт д’Э.
– Его назвали Вильгельмом, лорд, – отозвалась Герлева, скрестив руки на груди.
– Вильгельм Воитель! – рассмеялся граф.
– Вильгельм Властитель, – прошептала Герлева.
– Вильгельм Бастард! – пробормотал себе под нос лорд Беллема.
Ладошка Герлевы скользнула в ладонь графа. Они застыли, с любовью глядя на своего сына Вильгельма, которого назвали Воителем, Властителем и Бастардом, а ребенок восхищенно агукал, забавляясь своей новой игрушкой и цепко сомкнув крошечные пальчики на рукояти тяжелого меча.
Часть первая
(1047–1048 гг.)
Безбородый юнец
…Таким образом, с самого детства я был поставлен в неловкое положение, но, милостью Божией, с честью вышел из него.
Глава 1
Хуберт де Харкорт вручил меч своему младшему сыну в день, когда тому исполнилось девятнадцать.
– Хотя что ты с ним будешь делать, мне неведомо, – проворчал он при этом.
Рауль уже несколько лет носил меч, но совсем не такой, как этот, – с рунами на лезвии, давным-давно начертанными всеми позабытым датчанином, и позолоченной рукоятью. Крепко сжав эфес в руке, он медленно ответил:
– С Божьей милостью я найду ему достойное применение.
Его отец и сводные братья, Гилберт и Эйдес, дружно рассмеялись. Хотя они и любили Рауля, но сомневались в его бойцовских качествах и были уверены – дни свои он закончит в монастыре.
Но вышло так, что впервые меч Рауль обнажил против Гилберта, причем всего какой-нибудь месяц спустя.
Все получилось очень просто. Незадолго до этого Гилберт, всегда отличавшийся буйным нравом, а после подавления бунта Роже де Тони попросту занимавшийся грабежом, стал и вовсе неуправляем, затеял ссору с одним из соседей, и между ними начались довольно-таки односторонние военные действия. Рауль, правда, уже привык к подобным вещам, поэтому не обращал на них особого внимания. Набеги и мародерство считались в те времена в Нормандии самым обычным делом, и бароны с вассалами вассалов, не чувствуя над собой сильной руки, вели себя так, как диктовала им древняя кровь норвежских викингов, текущая в их жилах. Если бы Жоффруа де Брийон явился в Харкорт во главе дружины и разграбил их земли, Рауль, надев доспехи, выступил бы в их защиту, но Харкорт давал клятву верности властителю Бомона, верховному сюзерену, и Жоффруа, получивший собственные земли от Ги, мелкого князька Бургундии, не отваживался на подобную авантюру.
После девятнадцатого дня рождения Рауля минул едва ли месяц, когда юноша однажды после обеда выехал верхом на своем жеребце Версерее в небольшой торговый городок, расположенный неподалеку от Харкорта. Он намеревался купить себе новые шпоры, а возвращаясь, решил срезать путь и поехать прямо через земли Жоффруа де Брийона. Рауль, конечно, помнил о вражде, существующей между домом Жоффруа и его собственным, но день уже клонился к вечеру, и, не рассчитывая встретить об эту пору кого-либо из дружинников Жоффруа, юноша положился на свой новый меч и верного Версерея в том, что они избавят его от любой напасти. Рауль ехал один, и поверх шерстяной туники на нем был лишь плащ для защиты от холода в этот еще нежаркий весенний вечер, поэтому ему наверняка пришлось бы нелегко при встрече с кем-либо из его врагов. Но судьба уготовила юноше совсем иную встречу.
6 
