31 
«Но это не имеет значения — мы ведь объединились ради Джорджи. Это заполнит любую трещину между нами».
Но казалось, что сейчас ничто не могло омрачить их отношений с Анатолем. Когда он возвращался домой, он дарил всю свою любовь и внимание ей и Джорджи.
По вечерам Лин иногда готовила сама, потому что ей не хотелось, чтобы за нее все делала прислуга. Однако она прекрасно понимала, что ее скромные кулинарные способности вряд ли могут удовлетворить такого гурмана, как Анатоль, привыкшего к изысканной кухне. Поэтому чаще для них готовил повар из главного дома. Но для Джорджи Лин все готовила сама, и эти поездки с шофером Тимона за свежими фруктами и овощами в маленький прибрежный городок были для них приятным развлечением. Греки, как она заметила, проявляли куда больше внимания к чужим детям, и она чувствовала себя комфортно.
Лин купила разговорник для туристов и старалась использовать на практике заученные фразы. Что оказалось весьма полезным, когда у нее наконец появился учитель. Это был серьезный молодой человек — выпускник университета, сын секретаря Анатоля, и благодаря его старательной помощи она быстро начала делать успехи в грамматике и расширять свой словарный запас.
Во время этих ежедневных уроков одна из горничных присматривала за Джорджи. Она говорила с ним по-гречески, и Лин знала, как важно, чтобы он с самого начала говорил на двух языках.
С другой стороны, ей бы не хотелось, чтобы он рос, не зная или недооценивая английскую культуру. И это уже начинало ее беспокоить. Она знала, что это был ее долг перед Линди.
Как-то раз за ужином она сказала об этом Анатолю. Ей было неудобно затрагивать эту тему, но она все же решилась, выбрав подходящий момент. Он как раз вспомнил о том дне, который они провели в Саут-Даунсе.
— А мы можем когда-нибудь еще туда съездить? — спросила она. — Я знаю, что нам придется вернуться, чтобы присутствовать на заседании комиссии по усыновлению. Ну а потом? Будет ли у нас возможность ездить в Англию?
Он внимательно посмотрел на нее.
— Ты здесь не счастлива? — спросил он с тревогой в голосе.
— Нет, нет, дело не в этом! Мне здесь хорошо, как ты и обещал! Не беспокойся об этом! У тебя и так есть о чем беспокоиться — о Тимоне и о своей работе. Мне просто пришло в голову, что как только Джорджи начнет говорить, он будет воспринимать греческий язык как свой родной, и будет обидно, если он совсем потеряет связь с Англией. Мне бы хотелось быть уверенной, что он сможет проводить там хоть какое-то время. Хотя бы на каникулах! Но это все в будущем, конечно, — поспешила добавить она.
— Конечно, — согласился Анатоль. — И я, разумеется, понимаю, твое беспокойство. — Он вздохнул. — Мы что-нибудь придумаем. Обещаю.
В его голосе была уверенность, но ей показалось, что он словно чего-то недоговаривает. Это встревожило ее, но, увидев, что он улыбается, она успокоилась.
— Я попробую завтра устроить себе выходной, — сказал он. — Как это говорят в Англии? Поиграть в хоккей?
Лин рассмеялась:
— В хуккей. Хотя я понятия не имею, почему так говорят и зачем тебе играть в этот хуккей, когда ты просто собираешься пофилонить!
— Пофилонить? — переспросил он.
— Ну или посачковать. Или отправиться в самоволку. В общем, устроить себе выходной, хотя на самом деле он тебе не положен.
— Во всяком случае, я его заслужил, — твердо сказал Анатоль. — С самого первого дня, как мы сюда приехали, я работал как вол. А когда я стану управляющим «Петранакос Корпорейшн», то будет еще тяжелее. Так что сейчас я хочу хоть раз нормально отдохнуть. — Он посмотрел на Лин. — Как насчет того, чтобы съездить в Афины? Я бы показал тебе город. Ты ведь до сих пор не была там.
— Это было бы здорово! Спасибо тебе! Но только не думай, что мне здесь чего-то не хватает, — это такой прекрасный дом, рядом с морем. И погода отличная.
Анатоль посмотрел на нее.
— Тебе и правда здесь хорошо, Лин? — спросил он снова.
— О да, конечно! Я уже почти совсем привыкла. И с языком дела продвигаются.
— Есть еще одна хорошая новость. Онколог Тимона сказал, что все идет хорошо. Организм отвечает на терапию и с побочными эффектами тоже справляется. На следующей неделе, вероятно, ему уже разрешат вернуться домой. И тогда, — его взгляд потеплел, — мы начнем готовиться к свадьбе.
Она буквально растаяла под его взглядом, как это бывало всегда, когда он так смотрел на нее.
31 
